Ранняя осень Ветер ведет разговор по-другому, раньше это был мягкий шум, теперь под его порывами шуршит лежащая на земле листва так, будто ее раскапывает хитрая кошка. На ветках черемух листочков уже не осталось. Я просыпаясь, выглядываю в окно. В саду яблони. Листва на них еще хорошо держится, а на ближайшем дереве, на самой вершине висит крупное румяное яблоко Хочется подержать его в руках, но как добраться до вершины? Я просыпаюсь со страхом за него Не упало ли оно с высоты, не разлетелось ли вдребезги?
У меня сегодня большая задача, рассказать на семинаре о книге стихов моего учителя Николая Яковлевича Мережникова «Всей чередою лет…». Наше литобъединение носит его имя, он руководил нами вплоть до последних дней. В декабре, 15-го декабря будет 90 лет со дня его рождения, и мы решили к этой дате внимательно прочитать его книги.
На крыше домов, на траве толстый слой инея. Возникает ощущение, что яблоня с особым старанием держит последнее яблоко, ей не хочется, чтобы приходила зима.
Хорошая книга долго не исчезает из нашего сознания. Голос поэта продолжает жить. Хочется отыскать в книге то одно стихотворение, которое было бы столь же прекрасно, как этот яркий круглый шар на живой ветке.
Почему возникает необъяснимая ассоциация: яблоко на ветке, рсень и эта книга? Последнее яблоко, последняя книга поэта.
Знать бы, когда и куда это яблоко упадет. Сгреб листья в кучку и слегка потряс ствол. Яблоко упало в центр. Держу его в руках и радуюсь спасению красоты. Красота спасает мир. Книга тоже возвращает нам жизненные силы
***
У этой книги уже солидный возраст, ей почти десять лет, это очень много для нее.
Сборник стихов - это книга с особыми свойствами. Надо выстроить единый образ, оперируя сотнями стихов. Они должны быть не просто объединены обложкой, они должны создавать единое целое.
У каждого стиха своя тема, своя мысль. Открываю книгу в нескольких местах. У такой книги есть замечательное свойство, ее можно начинать читать с любого места. Читать ее непросто: в книге нет сквозного сюжета и не все стихи читаются с одинаковым интересом.
С чего мы начинаем? С обложки. С названия. Дать название книге – трудное дело. Не зря говорят, как корабль назовешь, так он и поплывет. Название очерчивает некоторые контуры.
Я вдруг задумался, какую же задачу я перед собой поставил. Объективно разобраться в книге, поставить ей оценку? Я не вправе судить и ставить оценки учителю. Попытаться пропагандировать его труд? Ну да, привлечь внимание хочется. Рассортировать стихи на более или менее удачные? А какие критерии есть не у меня, а у всех нас? Вроде, ксенофобии нет, к революции не зовет. Только видит трудности жизни и открыто о них говорит.
Нравится - не нравится? А кому дело-то до того, кому что нравится.
Но не буду уходить от вопроса. Первым пунктом стоит - пишешь книгу, придумай ей название. Две книги: "Всей чередою лет..." Николая Яковлевича, и "Оправдание жизни" Бориса Рыжего. Об этой, второй, в этой связи тоже хочется сказать мимоходом. Подумаем над словами, вынесенными на обложку. Жизнь- можно ли ее обвинять или оправдывать? Обвинение жизни и ее оправдание. А не лучше ли назвать "Благодарность жизни"? Так вот, будешь, читая книгу, искать, в чем же Автор жизнь обвиняет. В неблагодарном к нему отношении? Оправдывает? Так есть сомнения в житейских истинах? Так ведь это не так. Благополучная семья, получил в вузе специальность, работа интересная. Сразу создается образ. Правда, подозреваю, что книгу так назвал не автор, а составители.
Теперь о книге Николая Яковлевича. Мы видим, что книга задумывалась как субъективная оценка прожитого, в ней спрессовано несколько десятилетий, Книга появилась в непростое время. 2010-ый год – это почти двадцать лет после распада страны. Срок, достаточный для того, чтобы составить свое суждение о происшедших переменах. Это интересно. Буду выискивать оценочные моменты.
И вот, продолжая мысль, говорю "Не судите, и не судимы будете". Будьте читателем, который вступил на трудный путь беседы с автором, путь понимания его жизненных идеалов. Не надо подходить к книге с логарифмической динейкой. Тогда лучшей книгой всех времен и народов будет таблица логарифмов.
Таким образом, надо бы себя проверять на оселке бритвы.
Чтение стихов - дело личное. Есть в Петрограде в Большом Драматическом Театре замечательна актриса Светлана Крючкова. Читает Ахматову, Цветаеву, Петровых, Андрея Дементьева. Когда она читает балладу Дементьева о Цыганове, меня нет, я растворяюсь в ее слове, я не понимаю, дышу ли я вообще. Вот что такое поэзия.
Быть может, можно читать так и Мережникова. Несколько стихов я позволю себе прочитать, не надеясь покорить своим мастерством покорить слушателей
Я предпочитаю начать знакомство с оглавления. Вчитываюсь в названия или первые строчки стихов:
Во что бы впасть – впадают все во что-то
В запой… разгул.. в раскол… и в штопор…
Куда б уйти - уходят все куда-то
В скиты… в бомжи… в бега… в солдаты…
Уходят для того, чтобы уйти?
Уходят для того: себя найти.
В себе найти? В пути?.. Идут до края
Как будто путь России повторяя.
***
Что человек?
Живого слова
Все меньше –
Сплошь казенный слог.
Багровый век, закат багровый –
Не до элегий и эклог.
Но так и тянет, словно в путь,
Когда есть только перепутья,
Сесть, элегически вздохнуть
Над человеческою
Сутью.
Получив этот заряд философии, пытаюсь уловить архитектуру. Книгу часто разбивают на циклы . Здесь не то. Автор четко выделил 19 частей. Интересно сегодня сказать, почти столько же, 19 лет, скоро минет с 1991 года, когда попытались реформировать СССР, но ясно, что это все же случайность. Автор не расположил стихи в строго хронологической последовательности, это сразу бы разрушило поэтическое единство текста.
Итак, у меня меня подспудно родился план исследования и изложения. Кое-что уже сказано. Вы собираетесь прочесть книгу поэта. книгу. Тогда надо:
1. порассуждать о названии, о цели книги
2. внимательно прочесть оглавление, понять архитектуру
3. оценить общий фон
4. выделить стилистику авторского текста
5. найти те стихи, которые явно работают на задачу
6. как бы это ни самонадеянно звучало, похвалить автора. Потому что у такого автора есть чему поучиться. Ради этого стоит постараться.
7. Оценить место книги в широком пространстве уральской (или, для другого менее известного поэта - местечковой) поэзии.
Первые три части я все же собрал в единое целое. Человек живет в простанстве:
Все в воздухе... безвременье… тревога…
Не, не тревога – ужас бытия
И непонятно, вся ль земля полога,
Иль встала на дыбы уже земля.
Не замолчи… Все выскажи, и там, где
Слов не хватает, ветер позови,
И вы плечом вдвоем вдавитесь в дамбу
Живого сердца, ждущего любви.
Еще отрывок:
Качается равнина иван-чая,
Роса себя роняет в розбрызг дней
И так же путь в пространстве нескончаем,
Оно все глуше, все оно немей…
Будучи почти всю свою жизнь городским жителем, Николай Яковлевич всегда помнил свое деревенское детство, был и истинно сельским жителем. Не о городе большая часть его стихов, а о деревенской жизни.
Дует ветер в пустые ворота.
Входит день на порушенный двор.
Жил зесь кто-то и думал про что-то,
Ишь, как крепко всадил свой топор.
Кто он? Где он? К родимым могилам
Возвратитс в какой-то канун?
Здесь едва ль у кого хватит силы
Вырвать всаженный в плаху колун.
И вот уже поэт – общественное яление:
Был мир – его не пощадили,
был мир, его не сберегли.
Нас не спросили: или – или?
А все, как дар, преподнесли.
Нам жаль его, как все, что рушат
М что могло еще бы жить,
Всплывай, затопленная суша!
Срастайся, порванная нить!
Живи, разрушеннаф Троя,
Живи, дыши, расти героев,
Но нет, она не оживет,
Нит не срастется, не всплывет.
Земля затопленная… Что же
Нам остается? Дальше жить?
Тот мир отдышивать, чтоб ожил?
А может, новый мир творить?..
Все время хочется цитировать лучшие места:
Нас двое, я и ветер. Миг за мигом
Живет предо мной житье-бытье,
Лежит земля как жалобная книга,
И ветер вновь читает мне ее.
...
А в целом, можно сказать, что большая часть книги хороша как учебник. Читаешь, и понимаешь, что автор не выдумывает жизнь, он ее понимает, лелеет, он живет так же естественно в стихах, как и в самой жизни. Вот, например, послушай, поэт, что говорит тебе автор о детали в стихе:
Что нужно? Только навык малый,
Уменье выделить деталь
Вот, скажем, входит добрый малый,
В купе –
по имени Февраль.
И спутница, конечно ахнет,
Ну, а не ахнет, так вздохнет,
А он, дурак, метелью пахнет,
Сробей –
и в шубу запахнет.
Ведь он, поди, ловкач и циник,
Ему то что! Пришел – уйдет.
А у нее и сердце стынет,
И щеки жаром обдает.
Но что мне? Пусть они решают,
Чем удивить им божий свет.
А я на этом завершаю
Непреднамеренный сюжет
Мне в этом вздохе мимолетном
Одна нужда отозвалась-
Сказать, как он уселся плотно,
И как она подобралась.
Вот это необыкновенно поэтичное описание внутреннего состояния мужчины и женщины. Вот она, любовь с первого взгляда, и вот она, сопричастность друг другу.
Это уж от меня: Вошел Февраль в купе вагона, Как мимолетна близость чувств Увидев, скажешь облегченно: - Придет и Май - счастливый гусь!...
Двигаемся дальше по плану
Общий фон – природа, деревенский, городской пейзаж. Автор не располагае стихи в линейной последовательности. Он вообще далекот мысли создать монолит. Давлеют ли над ним законы жанра? Он сам организует восприятие, опираясь на собственный опыт великолепного стилиста, знатока психологии. Лично я сторонник интуиции. Есть общие законы стихосложения, но поэзия - не математика. Конечно, важна отточенность формы, рифма, ритм, тема. от этого никуда не деться. Но главное – мысль. Чтобы не пришла мысль написать «о природе». Для этого уже существует цветная фотография. И с задачей она часто справляется лучше нас. А в стихе должен быть виден человек, без этого стихотворение пустое и неинтересное. Тут важны не законы стихосложения, а эмоциональный подвиг поэта. Человека радует не форма вещи, а сама вещь. Книжка собрана как лоскутное одеяло, но каждый лоскуток пригнан, подогнан плотно, и утилитарная вроде вещь стала праздником.
Читаешь, и видишь, вот какую автор мысль во мне разбудил.
В некоторых стихах автор повторяет государственную риторику своего времени. Но в целом он видит дальше, и душа у него не перестает болеть. Хочется подчеркнуть, похвалить автора: книга заставляет думать и искать, творить и не сдаваться. Предстает красивой россыпью уральских словечек, говорит незабываемым языком. Читайте ее, учите себя.
Вот что Николай Яковлевич рассказал о себе:
Шел по отмели.
Нашел камушек,
Чтоб не отняли,
Спрятал в пазушку,
Камешек кругленький,
Светленький, гладенький,
Тепленький, щупленький,
Чистенький,
Славненький.
А принес домой,
стал расспрашивать:
- Ах ты, камушек мой,
Кто ты есть такой?
Не рубин ли ты?
Не топаз ли ты?
Не один ли ты,
Счастьем
Насланный?
А он отвечает:
- нет, я простая
Галька
Насыпная.
Ах, ты простая
Галька насыпная,
Голька кругленькая,
Галька светленькая
Галька гладенькая,
Галька тепленькая
Я давно такую гальку
Ищу.
Мне давно такую гальку
И надобно!
***
Меня любила лишь работа,
Ей, верно, было все равно,
Высокого ли я полета,
Высок ли, строен ли, как кто-то
Во мне ей нравилось одно:
Я был пчелой, творящей в сотах
Золотоносное руно
Хотя любое стихотворение поэта- это часть его биографии.
Осталось сказать о лучшем стихотворении книги. Я не хочу предвосхищать ваш выбор Найдите и прочтите эту книгу. Самое лучшее вы должны отыскать сами. Вам понадобится пять-шесть вечеров на вдумчивое чтение И дело того стоит.
Сегодня День Учителя! Хочется заметить, что все мы родители - учителя своих детей, таковыми мы остаемся на всю жизнь! Поэтому позвольте поздравить Вас с этим праздником, пожелать добра и счатья Вам и всем близким!