Как долго мне судилось умирать?
Терпение, в сетях очарований –
вот жизнь моя. Во сне я мог летать,
а наяву – рабом чужих желаний
страдал и был. Хотя ещё никто
не открывал мной торжище в Коринфе,
и не клеймил чело моё за то,
что нежность, позволительная нимфе
моей души, в задумчивые дни
вплеталась, изменяя очертанья
вербальных улиц; странно, но они
считаются не частью мирозданья,
а частью города, истории, страны...
Как будто можно выбрать в океане
свою волну, в вибрациях струны
найти свой звук, и, сидя на диване,
познать себя!? Как будто за окном
нет странных лиц!? Сомненья, словно черти,
пронзая ночь,- расходятся о том,
что жизнь моя является прологом к смерти.