они так любят меня, что начинают потом ненавидеть
в этом нет ничего здорового - тем интересней, тем горячей
будто в мороз скинуть куртку с голых плечей
обжигаться и таять, поскольку не сделать меня ничьей
я раскаляюсь, чтобы потом опостылеть
вот они и хладеют, и снег укрывает им лица,
сыпется в рукава и воротники
нет к тебе больше ни ярости, ни тоски
ты ведь туманная и не видно в тебе ни зги
я же сюда пришёл на огни,
а теперь никакого тепла от тебя не добиться
и продолжают грузить на меня вагонами, центнерами, мешками
что-то своё, что-то бОльное, прошлое, вовсе не про меня
и, сгорая, кричат, что нет во мне больше того огня
полыхают и стонут, и я молчу, допивая до дна
будто крыльями на ветру махая смирительными рукавами
отрубают меня от большой своей щедрой (не очень) земли,
и я развожу костёр на дрейфующей льдине
они говорят - у нас с тобой лав и хейт
а я ухмыляюсь, что это не искренность, это бред
может ты просто однажды попутал гейт
прилетел ко мне и никак не поймёшь, то ли к суккубу, то ли к ундине
то ли любишь, то ли терпеть не можешь, как в паутине
как хорошо, что есть те, кто умеет со мной держаться
где-то посередине.