Осенний ветер ветками прошоркал,
коричность листьев с серостью смешал…
А у зимы морозовые щёки
и белая мохеровая шаль.
Она придет с грядой молочных горок,
с лирической бригадой снежных баб,
ворвавшись в наш больной, продрогший город,
навяжет шапок кронам и столбам,
утрёт слезинки крыш и водосточек,
накроет одеялами дворы
и, выдохнув: «Ну всё…Устала очень»,
приляжет и притихнет до поры.
И взвесь хлопот осядет, побледнеет.
Потянутся шарфами вечера.
Нахохлятся ленивые аллеи,
мохнато вспоминая про вчера.
И будут дни – и разуму, и сердцу.
И будут ночи – так, как ты хотел.
И грех в такое время не согреться
касанием не выстуженных тел…
Но повторится странная манера
ворчать: «Зима холодная была…»
Скажи, мой друг, какого же мохера
нам вечно не хватает для тепла?