Ночь, поздний час, я в кресле задремал,
Не мог признать, что жизни век так мал.
Вошла бесшумно смерть и села на диван:
- Пришла избавить от душевных ран?
Я на неё гляжу, она молчит.
Лишь моё сердце через раз стучит. - Зачем меня так быстро забираешь ты?
Ведь есть ещё невоплощённые мечты.
- Ведь есть ещё куда стремиться и расти.
И жил ещё так мало. Отпусти.
Но, в беспроглядной капюшона тьме,
Я слышу мысли и они все обо мне.
И вдруг она мне тихо говорит:
- Я знаю, Бог тебе благоволит.
Но на моих часах песок давно иссяк.
Ты что-то не успел? Но это твой косяк.
- Не надо было жизнь прожигать.
И меньше надо было водку жрать.
Тогда б сейчас со мной достойно уходил,
А не стонал, дать время не просил.
- Здесь каждому из вас отмерен срок,
И будь ты, хоть убийца, иль пророк.
Когда последняя песчинка упадёт на дно.
Я за любым приду, мне всё равно.
- Тогда, давай же собираться в путь,
Раз больше мне не суждено заснуть.
Ты что-нибудь расскажешь по пути? - Возможно. Далеко ведь нам идти.
Я посмотрел в окно, а там рассвет.
Прекрасней ничего на свете нет.
Тупая боль пронзила сердце мне.
Я на яву, как будто бы во сне.
Но жизни век, увы, ничтожно мал.
Не знаю, умер я, иль просто задремал.
Но снилось мне в бреду, иль наяву,
Что я по-настоящему ещё живу.