Не прилетайте больше птицы,
Не приносите дурные вести.
Все наяву, все это не снится,
Одна надежда — они уж вместе.
И в окна храма свет струится,
И Серафим Саровский смотрит на меня с иконы,
Держу свечу я, рядом близких лица,
Всех, кто пока что еще помнит.
И колокол звонит. По той, кто в Небо
Уже собрался, кто уже в дороге,
Мы здесь остались. Все в своей тревоге,
И нету Хлеба нам, и мы не в Боге.
И брат на брата. Даже у могилы
Нет сил у них друг с другом примириться,
Растила, как умела, так любила,
Теперь вот улетела белой птицей.
И все. И больше не осталось
Ни луговой травы под босыми ногами
Ни молока и меда с огурцами,
Ни шепота молитвы перед сном.
Подернутые памяти туманом
Исчезли звезды ночью после бани,
Целованные теплыми лучами,
Кусты смородины и яблони в саду.
Исчезли мы, с доверчивостью детской
Готовившие сено для коровы,
Руками обдиравшие травинки,
Сушили их и собирали снова.
Делившие все поровну и вместе,
Придумывавших детские забавы,
Кто знал, какой потом добьемся «славы»,
В каком окажемся мы в жизни месте.
И горько мне сейчас, и маетно, и страшно,
И признавать почти невыносимо,
Что все уже совсем не так, как было.
Что невозвратен, невозвратен день вчерашний,
И Господу все это я вверяю.
Прошу Его - уврачевать все раны,
Подернутые памяти туманом,
Сгоревшие сердца Любовью воскресить.