Играет дождик соло до утра;
Ударником устроился на крышу.
То громче барабанит он, то тише,
А мне уснуть давным-давно пора.
Но я прощаю музыканту дробь.
Не он виновен, а продюссер-туча.
Всё спорят меж собой, какая круче,
Хоть, право, зонт над крышей приспособь.
К утру поймут, что бесполезен спор.
Прохладный ветер их пари развеет,
Как только в мире он один умеет,
И унесётся вдаль во весь опор.
На время замолчит ударник мой,
И даже, может быть, просохнет крыша,
А я во сне осенний блюз услышу.
Последний блюз пред матушкой-зимой.