Как словом, звуком изъявить
Страдание души тревожной,
Тоску душевну объяснить
Какой материей возможно?
Как с этим нестерпимым жить.
Доска. Тупик. Невозвратимость.
Не позабыть-переступить.
Мысль, изворотливая нить –
Все прах звезды,
И боль, и свет, и зимность.
* * *
Мы временный продукт и вечное сырье,
Вселенны постоянное сомненье,
И совершенство высшее ее,
Но нет вершин без темноты ущелья,
И.. чудо есть
девических ланит,
Не тех, что были, но одной единой.
Увы, и боль.
Не та, когда болит,
А та, когда она невыносима.
* * *
Я знаю быт – неспешно приземлит,
Случись им сбыться, запоздалы грёзы.
Триада вечна, розы-грозы-слёзы,
Блюдя черёдность, дни заполонит.
Даже случится встреча в небесах
И этот взгляд, превыше знака слова, –
Отмеренная на людских весах,
Людская дурь восторжествует снова.
* * *
Да, много пожил, многое забыл,
Но знаю – что-то главное нарушил,
Оно теперь, при неизбытке сил,
Виски сжимая, согревает душу.
Пускай теперь, с вершины многих дней,
Былое, снова воскресая, снова
Безмерной глупоте своей
Находит оправддующее слово –
Но помню миг единственного дня,
И место на Земле, навек едино,
Слезу, морщинку, откровенный взгляд,
Такой мне навсегда необходимый.
Вселенна,
и частица, и волна,
Достигла совершенства как причина,
Однажды посмотрела на тебя,
И обрела своё второе имя.
* * *
Светла моя о вас, о тихих, скромных,
Воспоминаний призрачная нить.
Все меньше тех, кто может вспомнить,
Все больше тех, кому не позвонить.
* * *
Мы небо, млея, наблюдали вместе
До пробужденья солнечного дня,
И одноклассницы убогого предместья
Внимали с обожаннием меня.
Казалось нам – там, в небесах бездонных,
Навеки нам – разумный добрый свет.
В шестнадцать лишь под небесами лет
Бывает в небесах доверчиво и томно!