Нет повести печальнее на свете,
но в склепе заменили имена,
они теперь не земнорода дети,
а всей души, покрывшей их сполна,
все первенцы, вся дань для лабиринта,
стирает имя, память на замок,
другая сторона чеканным принтом
изгладится под дружненький шумок
синхронизированного дыханья,
исполненность превыше пустоты,
и вежливый порядок мирозданья
осуществит их чистые мечты.