Пекарь Кузьма искренне хотел порадовать себя, любимого, а, заодно, и всех окрестных селян. Он попробовал испечь знатный каравай по старо-былинному рецепту. Да вот только совсем заела Кузьму суета мирская. А, может быть, явила себя странная планида во всем своем таинственном блеске или голос какой-нибудь басурманский, посланный недругами, заговорил усталого пекаря «вусмерть» и свалил с ног. Кто же теперь, по прошествии стольких тревожных лет, поймет да разберет: к добру это было, или к ехидному природному коварству. Но вот только уснул в тот день деревенский пекарь несказанно рано. И то ли от усталости, то ли в силу особенного природного лукавства и лени, оставил Кузьма остатки муки на столе. А рядом оказалось какое-то диковинное чужеземное яство, один бог знает каким таинственным путем попавшее в эти благословенные российские края из не менее благословенных и святых земель.
Было то чудное кушанье сухо и хрустяще, и прозвали его давным-давно странными четырьмя буквами на наречии далекого и загадочного племени извечных странников. До чего же любят проживающие до сих пор в южных землях чудные и набожные люди называть самые простые, немудреные вещи диковинными звуками, сочетая между собой удивительно нелепо звучащие буквы в кажущейся нам странной средиземноморской гармонии диковинной мелодии языка, возрожденного из мертвых. Вот и это яство было родом с далекой земли иудейской, обжигаемой горячим восточным солнцем и раздираемой земными страстями поклонников разноликих и разноязычных небожителей.
Все вокруг медленно засыпало в ожидании удивительных сумеречных чудес и долгожданной ночной прохлады, но вдруг подхватил муку невесть откуда прилетевший иноземный ветер-суховей, да и стал мять ее своими невидимыми и сильными руками. Потом он понес получившийся комочек прочь из избы, и почти невесомые кусочки иноземного яства впились в его самую сердцевину.
Так, в лихом безрассудстве вечного странника, ветра-суховея, слезах осеннего зануды-дождя и испепеляющей неизбывной тоске взошедшего однажды и уже спешащего за горизонт, чтобы дарить свет и тепло другим землям и континентам обжигающего землю своим прощальным лучом седого и величавого солнца, силящегося уже забыть радости и тревоги канувшего в вечность лета, родился КОЛОБОК.
Был он, по натуре своей, с самой первой минуты своего волшебного и загадочного рождения на бескрайних российских просторах, вечным странником. Словно по какой-то странной иронии непонятной судьбы-индейки, беспокойный и неугомонный колобок все катился и катился по разухабистым и пыльным проселочным дорогам, а часто и вообще без дорог этой бесконечной страны. И все было привычно и незатейливо, пока не дало о себе знать явство иноземное, на четыре странные букв названное, попавшее в самую его сердцевину.
Называлось это явство МАЦА, и ощутил себя колобок евреем.
ДАЛЬШЕ :
http://proza.ru/2010/07/28/1443
http://proza.ru/2010/07/31/46
http://proza.ru/2010/07/31/1010
http://proza.ru/2010/07/31/1031