Глава 6 Обрыв в сердце
Уильям сам не знал, где он находится. Ходит ли по земле или он давно умер. Но потерялся, как дух в старом замке. В его голове стали тесниться картинки воспоминаний далеких детских лет, когда они оравой лазили по старой яблоне в развалившуюся усадьбу на территории пристани Харта. Лишь взяв в банке пару фей – светлячков. В этих покосившихся стенах казалось, что завывает не ветер, а поют души. Сердце пробирал страх, тело била дрожь, на ладонях выступал пот, но Уильям никогда не уступал, а лез первым. Только во взрослом состоянии он понял, что нужно бояться живых, а не мертвых. Но в прошлом духи казались необходимым условием, чтобы возмужать и повзрослеть, переборов собственный страх.
Уильям вспоминал, как отец после таких вылазок хмурил брови, отпускал свою свиту. И лишь потом говорил, что недоволен им, что он должен себя беречь, а не тратить силы на детские шалости и глупости. А, если с ним что - нибудь случится? Его поступок безответственен. Уильям отпускал темную голову к груди, тупил взор, но сила приключений была настолько сильна, что он никогда не давал обещание отцу, что больше не пойдет. А отец понимал, что Уильям всего лишь мальчишка, на плечи, которого и так ложилось слишком много. Отец, разве он мог знать, как много поменяется после его смерти. Но тогда в детстве. Уильям с друзьями разводили костер в обиталище духов, наблюдая за темными силуэтами и выпекая спелые яблоки на ивовом пруте. Кожица от огня сморщивалась, становилась темно –алой. Яблоко лопалось с шипением, разбрасывая по сферической поверхности капли природного сахарного сиропа, который словно мед таял на губах. А крылья носа щекотал аромат выпечки, аромат сладости. Иногда часть запахов идут с нашими воспоминаниями. Так и для Уильяма Герхарда. Запах ушедшего детства перелился в запах любимого человека. Миранда?!
Сердце Уильяма стало болезненно колоть в грудине. Когда он стал понимать, что он жив. Нега стала уходить, уступая место боли. Боль кипела в руках и ногах, в голове, спине и темных глазницах, в обрубке языка. Когда Уильям вспомнил все, вспомнил, что он больше не увидит свет, и не скажет слова, даже нужного. Слова отца о молчаливом золоте сбылись. Но все его мысли были поглощены женой, и боль подсказывала, что она свободна навсегда. Он даже не догадывался, что когда его сердце бешено билось, колдунья Сулу помогла родиться его дочери, положила два медяка и дала Миранде покой. Только его сердцу покоя нет. Если бы глазницы могли плакать, они бы заплакали. Только кровью. Почему так произошло. Уильям попытался пошевелиться. Спина была чем – то перевязана, но руки и ноги не желали его слушаться. Они стали чужими, как он сам себе, будто в горячем сердце воткнули ледяную иглу, которая стала разрастаться. Уильям лишь смог, превозмогая боль облизать губы, издав шипящий звук. В ответ он услышал почти детский крик испуга: «Мачете, он проснулся». Но дальше Уильям ничего не понял. Лучше бы он умер, но жизнь его не спросила. И игла в сердце снова повернулась. Только крика боли никто уже не услышал и не услышит.
***********************
Мачете склонился над Уильямом и причмокнул губами, вытирая их тыльной стороной. Затем этой же рукой потрогал лоб мужчины и облегченно вздохнул.
- Слава Богу, холодный. А я думал, что ты уже отправился к праотцам. Я вижу, что ты меня слышишь. Мышцы лица в движении.
Мачете повернулся к Саари.
- Принеси горячей воды. А потом бульона. Затем сходи к главе, что мы можем двигаться дальше в путь. Мы и так сильно задержались. Да, побыстрее, чего встал, как столб,- Мачете сурово сдвинул брови. Но Саари не боялся его хмурого вида, хотя знал, что метателя ножей лучше не злить, а то можно попасть под его горячую руку.
Когда мальчишка убежал, Мачете сел рядом и закурил трубку. Мягкий дым свежее высушенного табака разнеслись по комнате. Уильям снова облизал губы. Как же хотелось пошевелить губами, но он боялся своих шипящих звуков. И это нескончаемая боль. Лучше было снова погрузиться в сон, но голова отказывалась снова потеряться во времени. Мачете молчал, наблюдая за больным, мучаясь угрызениями совести. Ведь это было в его власти освободить дух от тела, просто удушив подушкой. А потом придать земле тело, прочитав молитву, очистив сознание. Но человек выжил, дышал, хотя по муке на лице было видно, что радости больше оно не помнит.
- Это пройдет, - Мачете вытряхнул остатки из трубки в пустую металлическую банку с грязными стенками. Затем потрогал его переломанные ноги. Кости срослись неправильно, нужно было что-то сделать,- Пройдет. Боль умеет притупляться, дай ей только время. Конечно, ты скажешь, что мне не понять. Ведь я на своих ногах и вижу. Тем более, ты не можешь мне ничего ответить, что делает разговор неравноценным. Но тебе придется учиться, как и мне.
Саари заносил полное ведро с горячей водой, от которого шел пар. За ним следовал глава, который нес кружку с бульоном. Мачете потянул носом и улыбнулся.
- Потрясающий запах, твоя жена –кудесница. То, что нужно, -он взял кружку и поставил ее на стол, - Саари, оботри его, только аккуратно. Да, белье смени. Холодает, а у нас долгий путь.
Глава осмотрел Уильяма, потом задумчиво повел плечами.
- Как я понимаю, что ты хочешь заехать к знахарке Сулу?
- Хочу. Она никогда не отказывала нам в помощи. Я возьму мальчишку в помощники. Мы вас потом догоним в дороге, тем более, проходить границу с ним опасно для каравана. Я понимаю твое беспокойство, ты должен заботиться о народе. Мы вас догоним.
Саари смотрел испугано на главу. Еще никогда его не брали к Сулу. О ней рассказывали легенды. Для таких, как они, бродяг, она была спасением. Но теперь увидеть ее своими глазами. Но Мачете даже не посмотрел его сторону. Все было уже решено. Лишь только бросил.
-Если он не может говорить, это не означает, что ему не больно от кипятка. Не грей уши.
Глава криво усмехнулся, потрепав ладонью бороду.
-Оставлять вас одних опасно, но ты прав, что так будет лучше. Мы будем ждать вас за пристанью Харта ровно с месяц. Если что, присылай гонца. Мальчишку я оставлю с тобой. Он привязан к тебе. Да и одному будет тяжело.
**********
Караван на рассвете отправился дальше по глиняной дороге к пристани Харта. А Мачете направился к Сулу по кривой тропинке, которую можно найти, когда нужна помощь. Саари боязливо оглядывался, лишь плотнее запахиваясь в одеяло. Уильям снова был во сне, лишь издавая губами причмокивание. Бульон явно пошел на пользу, да и рытвины на спине затянулись, кожа на лице разгладилась. Мачете завязал ему глазницы своим шарфом, так что вид не был столь ужасен.
Метатель ножей бросил насмешливый взгляд на Саари. И рассмеялся, потрепав его по плечу.
- Не бойся, эти тени, только деревья. Мы не вырубали их, они нам друзья, если что укроют, тем более погода портится. Принесет снег, - Мачете в этом не ошибался. Сердце никогда не подводило, начинало трепыхаться перед ненастьем, - Смотри, светлячки-феи. Как давно мы их не видели, -мальчишка открыл рот от изумления. В пристани Харта есть много диковинок. Твоя мать была оттуда. Я никогда тебе не говорил, но мне жаль, что она умерла. Твой отец тобой бы гордился.
Саари выпятил подбородок вперед, губы задрожали.
-Мать я не знал, а отец ушел, - Мачете промолчал. Не его эта тайна, рассказывать, что он сын главы. Но у него есть семья, он не мог его признать, но дал ему пищу и кров.
- Значит, на то у него была причина.
-Ты бы не бросил своего ребенка. Ты даже переломанного человека с клеймом не бросил.
Взгляд Мачете снова стал суровым. Он сильнее сжал поводья. Если бы у него была возможность, он полез бы за своей семьей в пекло и сгорел бы лучше. Но мальчишка еще мал и судит все через горячие никому ненужные разговоры.
Мачете прислушался. В лесу было неспокойно, значит, скоро ждать перемен. Впереди показались очертания дома. Саари изумленно глядел на восходе солнца на пристанище знахарки, которая вселяла как восхищение, так и ужас. Затем многозначительно хмыкнул.
- Я представлял место по другому. Теперь еще и знахарка окажется старухой, а не так как ее описывают.
- И как же меня описывают? - звонкий женский голос раздался прямо над ухом Саари, что он вскрикнул от неожиданности, а Мачете натянул поводья. Он ожидал сюрприза от знахарки. Сулу сидела рядом с Уильямом, рассматривая его лицо.
Мальчишка ледяными руками схватился за плечо метателя, показывая на женщину поразительной красоты, которая не обращала на него внимания. Мачете отметил, что она ничуть не изменилась. Она ловко спрыгнула с повозки, подобрав юбки. Затем сбросила одеяло с Герхарда и провела ладонями по лицу, сбрасывая повязку с глаз.
- Знакомый почерк. Зачем ты его везешь ко мне?
- Как она оказалась в повозке? – Саари вскрикнул, но Мачете зажал его рот ладонью.
- Я думал, что ты поможешь, хотя бы дашь совет.
- А совет- это не помощь? Отпусти мальчика, он задохнется. А еще он может пригодиться.
Сулу снова обратила взгляд к Герхарду. От ее прикосновения, его тело стало бить дрожь, она лишь только счастливо засмеялась, как ребенок, шепча: «Живые». Затем она разорвала его сорочку и положила ладонь на его грудь. Мужчина проснулся и стал издавать мычание, когда жжет. Уильяму было больно так, как будто ему снова выкалывали глаза. Но знахарка не останавливалась, закрыв глаза.
И Уильям услышал ее голос в своей голове.
- Терпение, - боль начинала спадать, - Не зови ее в своих снах. Миранда мертва.
Захотелось закричать, но знахарка и так слышала его мысли.
Она резко отдернула руку от Уильяма.
- Проходите, чем смогу, тем помогу. И я и, правда, старуха уже, Саари, - женщина обольстительно улыбнулась и растворилась в воздухе, напугав мальчишку еще больше.