Темп ускоряя, стер хвосты,
заштриховав на стане ноты,
сжимал пространство пустоты,
прогнулись строки от ломоты.
Сменил трубу и контрабас
и реквием подобно звуку
переродился в легкий вальс,
а блюз в веселую мазурку.
Уставший в этой суете,
заснул спокойно у камина.
Чернели ноты на листе,
какая рукопись без дыма.
Из переписки с Владимиром К.-У.