Шум людских голосов и гам. Ваня молча в метро идёт. Холод осени по ногам сквозь джинсОвые ткани бьёт.
Время панцирем из свинца замедляет сердечный бит. Шапка скрыла бы часть лица, но без шапки идёт, открыт.
Люстры светятся, как роса в бликах солнца глухой степи. Вечереет давно в часах, сушит рот от желанья пить.
Плач вагонов сменяет вой. Там, в метро же - одна печаль. Миллион человек - стеной. Горло жжёт словно крепкий чай.
Человечий кругом оскал. Ваня глаз закрывает кров. Нескончаемая тоска роет в сердце глубокий ров.
Воздух кожу дерёт сухой. Кто-то резко его толкнул. Ваня едет по кольцевой, Ваня судорожно сглотнул.
Ему куртка в вагоне - щит. «Извините» - глаза открыл. Зелень взора пред ним стоит. Стала плавиться твердь перил.
«Извинишь меня? Отвечай!» Вот и проигран первый бой. Там, в метро же - одна печаль. Там, в метро же - одна любовь.