Земле беспечность наша не грозит, –
Бывали динозавры и похлеще, –
В росе холодной и сырой грязи
Таятся имена, дела и вещи.
Мы с детства строим башни из песка,
Надеясь обойти хоть в чём-то предков, –
Задача к выполнению близка,
Но всякий раз в глазу у Бога щепка
Мешает наши планы рассмотреть, –
А может, правду ангелы зажали,
Людским надеждам не дано созреть, –
О том давно поведали скрижали.
Закон, увы, не может быть сухим,
Щербатого не вылечить шербетом, –
Небесный город Иерусалим
Явился продолженьем Назарета.
И где причинно-следственная связь
Меж тем, что было и чего не стало? –
На пустоту накладывая мазь,
Мы придаём ей качества металла.
Привычно открываем новый век
Захватом телеграфа или почты, –
Пусть не удастся совершить побег,
Зато узнаем свойства местной почвы.
Труба войны и милости топор
Подобны заржавевшей в небе бомбе,
Но что-то не спешит идти сапёр
Себе добавить лычку или ромбик.
Потом хвостом напишут на холсте, –
Не скрыть большим умом погрешность платья, –
Мы прежде были братья во Христе,
А нынче станем братья по распятью.
Осанну принимая за позор,
Не ведаем, – чего терпели ради? –
Сплетаются в невидимый узор
Загадочные знаки и печати.
Исследователь надписей готов
Спросить про орфографию у зомби, –
Их гнутых и зазубренных зубов
Следы остались на свинцовой пломбе, –
Но некому ответы срисовать, –
Всех маляров скосила малярия, –
Столицы наши будут прозябать
На пыльных небесах периферии.
Мы так устали смертью истекать,
От обещаний тучных отощали,
И, вещи разучившись постигать,
Всё ждём, когда нас вызовут. С вещами.
23.III.2008