«За Красной Армией шла другая армия – армия политических работников, армия коммунистов под различными наименованиями: ревкомов, особых отделов, политотделов, политических комиссаров, чрезвычайных комиссий, ревтрибуналов, и каждый из них был наделён правом расстреливать, казнить, резать и жарить. Всё это шли строители коммунистической жизни, коммунистического рая. И действительно, эта тыловая армия начала «строить» жизнь на Дону по «коммунистическому способу».как строители, они одновременно считали своим правом вмешиваться и в оперативные вопросы. Огульную ненависть к казачеству, якобы контрреволюционному с младенческих пелёнок, заслуженную далеко не всеми казаками, коммунисты перенесли буквально на всё население. Нет хутора, где не было бы расстрелянных по 5, 10, 15 и больше человек…
Дон застыл в зловещем молчании, не веря своим глазам, что люди способны похожими на зверей. Коммунисты жестоко и зло надругались на Урале и на Дону над всем, что было освещено веками в казачьей трудовой семье, над трудом человека, над его религией, над его обычаями и верою отцов, над правдою, над свободой слова, над братством и равенством людей. Вот что подняло общее восстание на Дону в марте и апреле 1919 года».
Фёдор Бирюков(«Москва», 1989, № 12)