С детства не люблю ползающих: всех этих червей, гусениц, змей. Жуть просто! Мороз по коже! Думаю, эту нелюбовь смело можно назвать фобией! А началось все с того дня, когда я, будучи еще ребенком, решила сделать доброе дело – собрать гусениц с ирги, растущей у дома. Ползающие твари не вызывали тогда у меня ни малейшего отвращения, я совершенно не боялась их, поэтому смело снимала с листьев и запихивала в пустые спичечные коробки. А ночью я пожинала плоды содеянного – мне снился кошмар, в котором простынь подо мной превратилась в кишащую гусеницами массу. С этого момента мой мозг отказался адекватно реагировать на некоторых представителей фауны.
Я выросла, но мои страхи никуда не исчезли, скорее наоборот; такое ощущение, что они выросли вместе со мной. Наверное ,по иронии судьбы, моя душа всегда тяготела к земледелию (на бытовом уровне) – грядочки, цветочки… А какие грядочки без дождевых червей? Огромным усилием воли я заставила себя хоть как-то перебороть отвращение к ним – полезные, как-никак… То, что я на секунду могла взять червяка в руку, чтоб откинуть его из-под лопаты в сторону, было для меня настоящей победой.
Но вот беда, кроме червей и гусениц, на нашем садовом участке иногда можно было встретить и ужа. Правда, это были разовые случаи – забрел ни туда и уполз восвояси; я же отделывалась не совсем легким испугом. Объяснять мне, что ужи не ядовиты, не опасны было бесполезно. ФОБИЯ абсолютно не хотела дружить со здравым смыслом.
Шли годы. У меня уже подрастал сын, которого я частенько брала с собой на дачу.
Однажды, у куста смородины возле моих ног что-то промелькнуло. Я внимательно пригляделась, но ничего не увидела и решила, что мне показалось. Но вскоре таинственный гость вновь появился. В траве я отчетливо увидела совсем маленького Ужа. Реакция моя была предсказуема – я закричала и отпрыгнула в сторону. Уж тоже, видимо, испугался и быстренько ретировался. Я надеялась, что после моего визга, Уж уползет с нашего участка куда подальше, но не тут-то было. На следующий день Уж вновь выполз мне на встречу, давая понять, что уходить от нас не собирается. Несмотря на панический ужас, зарубить Ужа лопатой рука у меня не поднималась – малыш ведь совсем. Я боялась, но терпела; даже имя ему дала – Шнурок.
За лето наш Шнурок изрядно вырос и уже одним своим размером мог наводить ужас. Только два желтых пятнышка на его голове немного успокаивали меня, как бы говоря: «Я не гадюка, я не опасен…» При каждом его появлении на меня по-прежнему находило оцепенение, а вот Уж наоборот, чувствовал себя довольно комфортно. Я заметила, что Шнурок никогда не выползал навстречу маме или сыну. Было такое ощущение, что Уж, как домашнее животное, среди членов семьи выбрал себе любимца, и этим любимцем была я. Казалось, что Шнурок, все время предлагает мне поиграть в салочки, а я демонстративно игнорировала его дружелюбие.
А потом произошло то, чего я не смогу забыть и простить себе, наверное, никогда. Шнурок, видимо, окончательно потеряв страх, выполз на лужайку возле дома и, как кобра, подняв голову высоко над землей, легко забрался на крыльцо. Дверь дома была приоткрыта, и Уж уверенно пополз к ней. Я знала, что на террасе играет сын. Времени на раздумье не было. В панике, я схватила лопату и кинулась к Ужу. Ну почему он не уполз?!... Дальше начался настоящий кошмар. Я нанесла один удар, второй, но то ли лопата была тупой, то ли удар слабый, а раненый уж был все еще жив. Я кричала, по щекам катились слезы, сердце разрывалось одновременно от жалости к этому существу и от страха перед ним. Но еще больше я боялась за своего ребенка, зная, как он реагирует даже на обычного паука.
Думаю, вы понимаете, что и сейчас, описывая эту сцену, я не могу сдержать слез…
Час или два я сама, как ребенок, рыдала на мамином плече.
Позже, рассказывая знакомым эту историю, я неизменно слышала в ответ: «Не надо было убивать, нельзя… Взяла бы за хвост и откинула в сторону…» Да я и так понимаю, что виновата. Силы воли не хватило, чтобы преодолеть страх.
Эта история никак не выходила у меня из головы. В интернете я нашла информацию о том, что убивший ужа, вскоре потеряет своего близкого. Умер отец… Конечно я знала, что папа был болен, и Уж тут не при чем. Но камень у меня на душе стал еще тяжелей.
Прошел год. Дачный сезон был в самом разгаре. Я в очередной раз подвязывала в теплице безумно любимые мною дыни, как вдруг за спиной что-то зашуршало. Обернувшись, я увидела, что на противоположной стороне теплицы, там, где у меня посажены томаты, шелохнулась листва. Я аккуратно подкралась и на одном из кустов заметила Ужа, обвившего центральный толстый стебель, как змея фармацевтическую чашу. Я приняла это за знак свыше. Видимо, за мое искреннее раскаяние, Бог дал мне еще один шанс. Ужа я не тронула, только постучала по опалубке грядки. Уж спустился на землю, но потом вдруг вновь нырнул в гущу куста и затаился. Пересилив себя, я снова стала заниматься дынями, периодически поглядывая назад. Уж сидел на том же месте.
Закончив работу, я подошла к Ужу, сказала, что боюсь его, но не желаю зла и... попросила уйти; потом вышла из теплицы, оставив дверь открытой. Уж уполз и больше не появлялся на участке. А я почувствовала огромное облегчение – кажется, меня простили…