“Есть только смерть и смерть,” – сказал я Феодосию, –
“И жизнь – как предикат, на самом деле, слабый…
И всё, что мы снискать могли, уже уносится
Туда, где жить – вне сфер – действительность могла бы.”
“Но, как сказал Рамбан, огнь чёрный и невидимый
Приходит, чтоб вернуть все формы к эталону.
И вот какая муть: мне, в целом неповинному,
Огнь этот свыше дан, уже поджёг солому…”
“Теперь, я нахожусь в цейтноте и смущении
Пока дымы растут, и пахнет чем-то пряным,
Плюс – сенсорный испуг, ум бредит Воскресением…”
“Ум – часто лишний груз,” – святой сказал мне прямо, –
“Не спорь, как идиот, а думай о Спасителе!
Ведь Суд уже идёт, коль время – относительно.”