В ночи, душистую сирень,
Целует месяц молчаливый,
Стирая грустнейшую тень,
Что омрачала взгляд игривый.
Его любимой и родной,
С листвою шёлково-ранимой,
И с такой трепетной душой,
Рукою Господа хранимой.
Ведь с давних лет её одну,
Приметил месяц средь потока,
Познав улыбки глубину,
Что так мерцала одиноко.