Прогромыхал в депо трамвай последний.
И «пробок» рассосалась круговерть.
Мне сумрак в мозг закидывает бредни,
Чтобы отсрочить творческую смерть.
Дождь в октябре то хнычет, а то плачет.
Моргают мокрой ночью фонари.
Я за перо берусь – а как иначе
В бессонницу дожить мне до зари?
То ностальгия мне в окно накатит,
То ветер волком воет со двора.
Самоиронии с лихвой мне хватит,
Чтобы марать бумагу до утра.
А где-то в тёплых странах с вечным летом,
Поев и выпив, люди крепко спят.
Там просто невозможно быть поэтом.
И все о тривиальном говорят.
Но тут плутают мысли в полушарьях
И жгут, как автоген, мне мозжечок,
Чтобы наружу выйти в комментарьях,
Слоновым стадом сделав пустячок.
Так русский ум устроен изначально:
Он в мухе может угадать космизм.
То веселиться, то грустить печально,
Что ты в свой век – сплошной анахронизм.
И, книгу взяв, читаешь до рассвета,
В чём сомневались лучшие умы.
В стихах захочешь написать про это,
Взяв благодарно мудрости взаймы.
…А рельсы стукнут, в будни возвращая,
Сверкнут багрянцем первого луча.
И шум ворвётся в уши, превращая
Ночную лиру в день паралича.
16.10.2019