…что-то снилось: ни тюрьма, ни больница…
но такое разве может присниться:
небо мглистое, как будто бы вата
с хлороформом, уносящим куда-то
под ногою не цемент и не плитка,
а с букашками, снующими прытко,
плоть земная в вековом травостое –
что же надобно еще для покоя…
и никто тебя не гонит к лопате –
просто ходишь по земле – что желать-то –
и ни бивни тебе в уши, ни гимны –
знай, живи себе на хлебе едином
…и на эту вот на райскую милость
просто смертная тоска навалилась,
увязала как младенца в пеленки
и пошла чесать по сердцу гребенкой…
впору – пить, но под наркозом попробуй,
вижу: обувь накидали сугробом
от младенческих до крупных размеров –
будет впору все – попробуй – примеряй!
и стою я, дура дурой, над кучей
выбираю то, что будет покруче,
может эти – как их бишь – лабутены –
как оденешь, сразу жди перемены…
но ни алой, ни ковровой дорожки –
круг асфальтовый, заплеванный грошью –
оказалось, не того лубутена –
все подмены, но есть три перемены
эти белые – в гробу их видала -
будешь жить потом по их номиналам –
вот ботфорты… заиграло по венам –
я в них выгляжу совсем офигенно!
что тут стало – хлороформ отдыхает –
выше носа сапоги вырастают,
а сама я исчезаю промежду…
мне последняя осталась надежда
ворошу я растреклятую кучу –
что же будет в самом деле получше –
кирзачи попались в руки мне – тьфу ты!
упаси бог быть в них снова обутой,
но под ними… номерные колодки,
и шевелятся как будто обмотки…
тут торопят: что стоишь, не обута –
хлороформа иссякают минуты…
и схватила я, что с краю попалось –
и в пинетках – смех и стыд – оказалась…
веселящий газ истаял на вате –
я очнулась половиной в кровати
…вот лежу, слежу как мглистое небо
растворяет многоногую небыль –
я о них бы и не вспомнила боле,
да замучили фантомные боли –
биты, байты, анонимный биткоен
ухмыляются: не будет покоя,
раз при жизни набродила такое…
и ору я им: костыль вам в покои! –
от наркоза я очнулась – на кой мне
хрен подметки ваши…
Будет – Бетховен!