Но будучи преданы клятве, растоптаны сильнейшими из породивших нас, путем интриг и противоречий, утратил дом наш свободу, истинное значение, и силу.
Никто не может утверждать, что первым взяло начало в сотворении сущего всего. Кто-то из нас и до сих пор, уверен в том, как и я, что мир начинался с основания Бездны. И не было силы более суровой и не покорной, чем стихия огня духа нашего. Но, все бывает находятся в заблуждении. И даже после множества потерь, не могут увидеть истинную принадлежность противостоящих им структур. Теоретически, с рождения своего, и вплоть до отречения, не мог предположить даже, что наша сила единственная, что может приводить любого, кто встретит нас на пути своем в трепет и ужас слепой. Всегда, даже на самого кровожадного хищника, найдется такой же ловец, как и он сам. И нет той силы, которую нельзя было бы сломить, сломать, или прибрать к своим рукам.
Мой отец, к чему это сейчас скрывать, являлся некогда одним из яростных сторонников прежних порядков. Он не нарушал свободы, относительно нашего рода, подавно. Конечно, его политика ведения внешних дел, была тотальной тиранией. Приправленная отдушкой лихих варварских рейдов вглубь как мне казалось, ни в чем не повинных, и потому, вполне безобидных народов. При этом, он никогда не скрывал, ни перед кем, своего истинного лица. Он всегда со всеми был предельно откровенен. И честен. Он был чист перед нашей семьей. Но, разве мог бы понять это тогда, четвертый сын правящего порядка?
Я назван так не потому, что родился под этим именем, что стало как для меня, так и для всего моего рода, роковым проклятием. Нет. По нашим обычаям, наследник перенимает от родителя не только его силу, особенности характера, продолжительность странствия. Изначально, в то время, с которого веду свой отсчет, не было особенности в строении материи. И мир, был не настолько привлекателен, нежели сейчас. Если бы уважаемому читателю, улыбнулось, когда поглядеть на мир тогдашний моими глазами, он был бы сражен наповал, огромным масштабом картины, разверзнувшейся пред ним. Человек, привык смотреть в Небо, изучать его, нам также свойственно думать о полетах. В видении небес, видим свои взлеты и падения. Кто думает о том, что падет? Только тот, кто никогда не взлетал вверх, и не брал на себя ответственности за чужие поступки. Кто падал, не боится подниматься все выше, так как упасть ниже той ямы, в которую погружался, вряд ли получиться. Или подъем на самый верх, или мгновенная погибель для того, чтобы сделать паузу между новым подъемом.
На что походил наш мир, наше Бытие, которое с точки зрения существующего порядка, не вызывает уважения, и отторгается сознанием? Существующий строй, как политический, так и осознанный поток эволюционного построения общественно-видовой номенклатуры сводится к избеганию любыми путями, всех рискованных замыслов и предпринимаемые решения, главенствующими видами на этой планете, и даже, в пределах данной системы, сводится к репродуктивному, иррациональному мышлению. Касаемо мира, в котором на данный момент прихожусь физически, и не могу даже предположить, сколько времени прошло с момента моего появления здесь, и сколько времени отмерено еще. И существую ли я в принципе, или моя плоть, кровь, и обличие, есть лишь утраченная поколениями идея. Сковавший все уцелевшие с времен последних стычек нашей с ними, страх безудержный и путь отрицания.
Кто смотрит в Бездну, сам начинает походить на нее, внутренне, и внешне, олицетворяя имя её, и голос пустоты воцаряется во душе его, становясь единственным мнением. Одинаков глас вечности во всех, коснувшихся её. Для кого то, голос наш, является сумасшествием, и отождествляет не более, чем страхи, и скрытые патологии внутри сущности. Они начинают верить, что ими глаголет Бог, или сам Диавол. Если личность переживает это не в первый раз, она начинает пытаться использовать эту практику страдания, в пользу приносящую. Не мало народа, успешно репродуктировало свои собственные идеи и убеждения, утверждая, что работают они, от сил превосходных. Идеи, сталкиваясь о чуждые им панацеи догматов, имеют свойство расщепляться на течения, интерпретация данных влечет за собой тысячелетия развития в лоне грядущих перемен. Во всем вижу изменение, если же замораживается какая парадигма восприятия, не имеет под собой утвердившейся основы, и имеет множество несостыковок и противоречий.
И Бездна, есть набор самых красноречивых противоречий, потому и, в данность своего восприятия, ни один адекватный человек, в сознании трезвом, не будет даже пытаться нас воспринимать как данность, и названо было племя наше, Небытие. И дом наш, обозначен слогом звонким, и глухим. Мы - Бездна. Все догмы, законы, и иллюминации, установили единую меру воззрения. И вес сей - чем дальше, тем мы лучше. Тысячи лет назад, не было никакой развитой цивилизации, были лишь пещерные люди, и мамонты, которыми они питались, еще были громадные кошки, с клыками трех дюймовыми, бич всех предков подобия разумных созданий.