Мне было года 22, критический для девиц возраст - заканчиваешь институт, начинается новая эпоха. И тут приходят в голову дельные мысли о создании ячейки общества. Потому что вокруг все подружки только тем и занимаются, что выходят замуж, беременеют и проч.
Был у меня приятель - Вовка, можно сказать, жених. Мы года три с ним дружили, и он был морально готов к бракосочетанию, я поработала над этим.
Так вот с этим Вовкой, он из семьи генерала, мы пошли в консерваторию на моего любимого Шопена и любимого исполнителя – Майера. Билеты я достала с большим трудом и предвкушала... много чего.
Вовка сидел в зале рядом со мной надутый, важный, самодовольный, как и полагается отпрыску солдафона. А я... купалась в волнах музыки, прикрыв глаза. Майер был в ударе.
Он как раз начал сонату в двух частях, когда Вовка двинул мне локтем в бок: "Ты неприлично себя ведешь, - зашипел он, - спишь на концерте. Что люди скажут!".
Я открыла глаза (черт тебя побери!) и шепотом пояснила, что на классике многие закрывают глаза, так лучше воспринимается. Вовка поворчал, угомонился.
Тут как раз закончилась первая часть и... Вовка встал во весь рост и браво захлопал...
Публика недоуменно очнулась. Я дернула Вовку за пиджак и объяснила, что хлопать рано. После этого Вовка надулся еще больше и налился кровью.
Он сидел, не шевелясь и позевывая, когда Майер завершил концерт. Пианист откланялся, и я первая вскочила, захлопала в ладоши, выкрикнула "Браво! Бис!".
Тут Вовка дернул меня за руку и завопил: "А сама?! С тобой невозможно никуда ходить. В какой деревне тебя воспитывали?!". Я опять пояснила ему: традиция, мол, вызывать исполнителя, чтобы он еще что-то сыграл.
Вовка сказал... я не буду повторять, мат всё-таки.
Больше мы с ним на концерты не ходили.