Стихи Эмили Дикинсон — открытые после ее смерти миры — ожидают быть понятыми, - ее живые существа, которые никогда не умрут, а с каждым поколением читателей набирают сил и значимости для этого времени, с которым они так созвучны.
„The Brain – is wider than the Sky –
For – put them side by side –
The one the other will contain
With ease – and You – beside...“
Литературовед — отягощенный шляпой рационализма и обслуживающий себя инструментами анатомического театра будет волочиться позади читателя, потому как миры открывают себя не тем, кто вооружился скальпелем, чтоб изготовить из текста препарат, - консервация, - а тем, кто с этим миром на волне.
И те, кто сообщает, в ее мирах — отголоски религиозных песенок, - бросает тень на безбрежный океан, который она нам через себя открыла, веря в Бога - посланница, - но не будучи религиозной.
„The Brain is deeper than the sea...“
Она не была представительницей религии и не была ребенком своего времени.
Судя по ее текстам и поступкам, она хорошо осознавала это и знала о своем будущем в стихах.
„The Brain is just the weight of God...“
И природа в ежедневном ее переживании и наблюдении становится частью этого поэтического космоса, который она передавала нам и будущему через себя и который открывается каждому, кто на волне с ее непредсказуемой и непослушной Музой.
Ты падаешь в этот океан, освобождаясь от оков официального рифмоплетства и расширяешься вместе с ним, принимая в себя весь этот космос, - неизвестные до поры премудрости — жемчужины небес. Божественный акт проявления их из мира идей в мир человеческий, земной и материальный.
Сладчайшее переживание при соприкосновении с утонченным и духовным, и потому —
не стоит ее жалеть — писательницу — и «плакать» по ее ограниченной жизни, полной условностей и предрассудков: она отвоевала себе ночь.
И ночью ей распахивалось то огромное, далекое и бесконечное, о чем не сожалеют и не плачут, а блаженно и смиренно молчат в светлой половине дня, украдкой поминая, что космическое схвачено на обрывках бумаги и мирно хранится в ящике стола, пока, до времени.
The Soul has moments of Escape
When bursting all the doors
She dances like a Bomb, abroad...