- Милая, а ты не помнишь ту песенку, которую я впервые услышал от тебя? Ты напевала её, когда мыла посуду?
- Нет, не помню, даже не знаю о чём она.
- Как же, милая? Я тебе тогда повторил имена, и мы выбрали тебе имя.
- Да? - Мила помолчала. - Не помню, то, что ты говорил имена, помню, а какие?
Филипп помолчал и ясно вспомнил ее, не забываемый голосок, и проговорил на распев имена, что тогда пела она.
- Слада, Люсенька, Любомира, славная доченька моя Мила.
- Ааа, вспомнила, да, да, но вся песня не вспоминается.
- Из всех имен мне больше всего понравилось Мила. А, как ты говоришь, Арсений назвал твое предполагаемое имя, то оно точно Ярослада. Ярослава, сюда никак не входит. Первое имя Слада – оно уменьшенное имени Ярослады. Милая, значит ты Ярослада, красивое имя. - Засмеялся Филипп и обнимая её. - А Мила наверное будет другой девушки, там у вас.
- Но я уже привыкла к этому имени, Мила. - Улыбнулась Мила.
- Так и оставим, не будем же переделывать документы, лишняя морока нам без надобности. Что-то, да разъясняется, подождём Григория с Георгием, может и вернуться с Арсением. Пойдем, посмотрим, что осталось от нашего дома. - Сказал Филипп, вставая со скамейки, подавая руку Миле. - Пойдём милая, любимая моя. Не волнуйся. Всё уже хорошо. Я полюбил тебя, не зная, кто ты, даже имени твоего не знал, да ты и сама его не знала. - Улыбался Филипп. - Я буду заботиться о тебе родная моя, любить тебя, не навязывая ничего. Ты сама гармония, сама любовь. Милая, будь всегда рядом со мной. Я не могу тебе навязывать что либо, но я чувствую, милая моя, что мы предназначены изначально друг для друга. Милая, ты не находишь?
- Да, Филипп, это так, когда ты привёл меня в свой дом, этот момент не помню, что-то, как-то размылось вновь.
- Ты и не должна помнить, ты была в без сознательном состоянии, или голодный обморок был у тебя, или же стресс нарушил что-то в подсознании и отключил тебя.
- Я вначале напугалась. – Улыбнулась Мила. – Немного успокоилась, когда ты ушёл к себе, а потом ночью, когда пришёл на мой крик, я почувствовала что-то родное идёт от тебя, как будто всегда тебя знала, только забыла. И после кошмаров, впервые выспалась за всё время, рядом с тобой. Филипп, я полюбила тебя и мне кажется, нет, не кажется, а я уверена, я тебя любила всегда.
- Милая у меня тоже такое чувство, и наши чувства чисты и искренние, без фальши. И мы свободны и счастливы. Мы едины, я раньше думал, что такая любовь бывает только в сказке. А она есть, существует и пример – мы с тобой милая. Наш союз, душ наших и с вечностью во всех проявлениях. Мила, моя Мила, нас ничто и никто не разлучит теперь мы с тобой на века. Где-то, когда-то нас разлучили, но теперь этого больше не случится. Я с тобой всегда милая моя. Наше вечное развитие началось. Мы вместе и мы в любви. Ты уже обогатила меня своей любовью, родная моя. Я рад тебе такой, какая ты есть и если будешь завтра вспоминать себя, я буду вдвойне рад, милая моя. Произнёс Филипп и поцеловал Милу, целуя, и еле смог от неё оторваться. - Как же я скучал по тебе. - И вновь стал её целовать. Ты словно одинокая звезда ярко светящая несешь любовь и свет, и подаренная мне вселенной, Мила моя Мила. Ты мое солнце.
И они вошли в дом.
- Так. - Произнёс Филипп, осматривая вокруг. - Вход в подвал цел и даже не вскрыт. Значит, взрыв был наверху. И это уже радует. Значит все цело и невредимо.
- Что невредимо, Филипп?
- Мои работы, исследования, проектирования, в общем, моя лаборатория. И это прекрасно. - Старался повернуть ключ в замке, приложив ладонь на замок двери, ключ повернулся. И они, открыв дверь, вошли в помещение. И сразу же включилось автономное освещение, лишь Филипп приложил свою ладонь к выемке на стене. - Прекрасно, здесь ничего не пострадало, не зря Арсений советовал спроектировать эту изоляцию. Слой не большой, но, наверное, и от плазменного огня защитит. Молодец Арсений! Твоё изобретение выдержало испытание. Подумать надо, как вывезти всё отсюда. А изоляции ещё много на складе законсервировано.
- А куда ты хочешь вывезти? Филипп?
- К нам, к тебе, ведь у тебя есть дом. – С улыбкой посмотрел ей в глаза Филипп. - Только выбирать тебе, где будет наш общий дом. В доме моих родителей или в доме деда? А для лаборатории есть место в обоих домах. Там подвалы большие и построены с размахом, как бомбоубежище. - Смеялся Филипп. - Предки знали, что строили. Однажды дед рассказывал о какой-то войне с применением плазменного оружия. И о насильственном переселении людей. Тогда ему не поверил, подумал – сказку рассказывал, но думается мне надо его вновь расспросить. Что-то в мире не так всё. Много выдуманного и лживого. Задумчиво произнёс Филипп, и замолчал, из задумчивости его вывел голос Милы. Она вновь повторила.
- Выбирать сейчас?
- Ааа? Нет, нет, можно позже. - Засмеялся Филипп.
- Подумаю. - Ответила Мила, улыбаясь, и прошла по проходу уверенной походкой женщины, знающей себе цену.
«Настоящая принцесса, подумал Филипп, радостно смотрел ей в след, такой он видел однажды в ресторане, перед разлукой, когда она начала что-то вспоминать после клиники Чарльза. Может вновь пройти обследования? Нет, нет, не стоит, пусть всё идёт естественным путём. Она не подопытная свинка. А профессор для своих опытов пусть других ищет. Милу никому не доверю.
- Филипп! Удивительно, здесь даже пыли нет. - С удивлением Мила провела пальчиками по столу.
- Здесь стоит система самоочищения, и она индивидуальна, не зависит ни отчего, а электричество здесь тоже индивидуальное. Раз здесь всё цело, то она работает.
Мила пошла дальше, осматривая вокруг, и вдруг остановилась.
- Что случилось, Мила? - С тревогой спросил её Филипп. - А она смотрела куда-то в пространство и медленно произнесла.
- Яросвет! И повернулась с побледневшим лицом к Филиппу, спросила. - А ты его видел? Филипп? Там, у нас видел его?
- Нет, милая, не видел и не знаю какой он. О нём я только слышал в нави, и что его все боятся там, в нави. И что он везде, и обязательно прознает. И ещё сказали, что он грозный, когда касается принцессы. Это я так понял тогда. Подумал как-то связано с тобой, раз тебя принцессой там назвали. А что?
- Он сейчас на меня посмотрел, я точно знаю это он. Уверена.
- Да? Ты вспоминаешь? Мила?
- Это мамин толи брат, толи…, не помню кто. Но мне он толи дядя, толи дед. Что-то такое увидела, мелькали картинки детства, где его дедушкой называла, а где дядя. А может у меня всё перепуталось в голове. Ах, эта амнезия. - Заплакала Мила.
- Милая, не стоит плакать и тем более напрягаться вспоминать, всё придёт само. - Филипп подошёл и обнял её. - А то ты из принцессы превращаешься в рёвушку принцессу, помню, сказка такая была, мама в детстве нам читала. Улыбнулся Филипп, целуя её в глаза.
- Нет, у него другое имя, или оно двойное? - Рассуждала Мила, - но Яросвет есть, я уверена.
- Милая успокойся, не плач. Мне, конечно, очень нравится целовать твои слёзки, они так вкусны, но от них твоё сердечко заболит, и личико постареет. Целуя её, говори Филипп. - А над этим мы позже подумаем. Пойдём наверх, посмотрим, что там, наверху, на обоих этажах осталось. Проходя по комнатам, видя всё искореженное в огне, здесь ничего восстановлению не подлежит это естественно. Прошли в комнату Милы, где ночевала первую ночь. Удивительно, там всё осталось на месте и даже стёкла на окнах целые, лишь всё пропахло гарью и дымом. Поднялись наверх, и Филипп сказал,
- Вот, где был эпицентр взрыва, но не такой и мощный, чтоб разрушить дом, а лишь вызвать пожар. И кому это надо было? Раз лаборатория цела, а лишь пострадал кабинет, но и сейф-то цел и не вскрыт, то охотились здесь не за бумагами и не за расчётами. Это факт! Странно, странно, для чего всё это было сделано?
- Даааа! Работы здесь много по восстановлению. - Произнесла Мила.
- Да, - подтвердил Филипп. Но меня удивляет другое, никто не проник сюда, чтоб вскрыть сейф, и лабораторию, вот это удивительно.
- Никто бы и не вошёл сюда. - Сказала Мила. - Как только потушили пожар, и все люди ушли, включилась защита.
- Что? Повтори Мила. Как ты узнала?
- Не знаю, как объяснить тебе Филипп. Так пришло что-то в голове моей, прозвучало или мелькнуло «включили защиту».
- Какая? Мила, ты вспоминаешь что?
- Нет, Филипп, пришла лишь мысль у меня. Вот, снова идёт, – силовое поле энергий.
- Милая. - Расплылся в улыбке Филипп. - У тебя восстанавливается связь с твоим миром, и возможно с кем-то из хранителей – твоих родственников. Только не напрягайся, - увидев её наморщенный лоб, сказал Филипп. - Само вспомнится. Всё будет вспоминаться, а возможно и разговаривать с ними будешь. Когда-то я конструировал приборчик записывающий звуки вселенной. Надо его найти и усовершенствовать.
- Филипп, как восстановить дом? Столько трудов.
- Мы не станем восстанавливать, если надо построим новый дом. Там, где живут родители и дед, пространство большое, а если соединить, то не объять. - Смеялся счастливо Филипп.
- Зачем строить? Мы будем жить вместе с твоими родителями. Знаешь, они мне понравились. С твоим папой мне и раньше приходилось беседовать, когда он бывал у дедушки. Мне нравилось с ним беседовать на философские темы. Только он всегда смотрел на меня жалостливо. Дедушка говорил и смеялся, это от того, что все думают, что вот такая молоденькая девонька, а живет со столетним стариком. - Мила улыбнулась. - И не велел никого разубеждать в этом, помню, пригрозил своим домочадцам, если слово, сказанное девонькой, вылетит из дома, суровая кара их ждёт. - Смеялась Мила. - Он строг был с ними, а со мной, почему то нет, так и не поняла, почему. Исполнял мои любые капризы. Что задумаю, тут же воплощал.
- Милая, тебя не возможно не любить, ты сама любовь. А тебя все любят в доме деда, Аксиния, наверное, больше всех.
- Да, она считает меня сестрой, но называет почему-то всегда матушкой барынькой, и сколько не просила, не называть так, а она, всё равно так зовёт.
- Барынька. - Умилённо повторил Филипп. - Слышал, слышал. - Засмеялся он. - Даже каюсь, подглядывал за вами.
- Где?
- А когда включилось орошение, и на меня полился водопад из фонтанов.
- На нас тоже полилось. - Засмеялась Мила. И ты подсматривал? - Удивлённо спросила она. - И не подошёл?
- Так я тебя не видел, а думал другая женщина, голос твой не разобрал. А увидел Аксинию в неглиже, то, как же здесь подойдешь? - Сказал, улыбаясь, и обнимая Милу. - Но придя домой, дед приехал и сообщил, чтоб вечером был в гостях у него, объявлял о свадьбе. Мы ведь к деду на свадьбу пришли. - Смеялся Филипп. - И я тогда искренне был рад за деда, за его счастье, пока тебя не увидел. - Вот, где мне больно стало. И так больно было от потери тебя, а здесь узнал, что ты замужем за моим дедом. Как хорошо, что этого не произошло. Я тебя никому не отдам, Мила моя Мила. Никому. - Прижимая её к себе, прошептал уже тихо. - Никому. Идём Милая, поедем, к Дэвиду заедем, да домой, я скучаю по сыну. Закрыв подвал, и они пошли к машине, возле калитки остановился и посмотрел на Милу.
- Не волнуйся Филипп, защита включилась. Сюда только ты можешь пройти и никто другой, да и никто не видит твой дом, и никто даже не думает, что здесь был взрыв и пожар.
Филипп удивлённо посмотрел на Милу, медленно произнёс.
- Ми-ла-а-а!?
- Я не знаю, как Филипп, не могу объяснить тебе, как, но слова сами пошли, даже не из головы, а из сердца, как будто там раскрывается, как окно и оттуда идёт потоком.
- Да? И ты видишь?
- Не совсем, пока ощущаю, а может, увижу. - И Мила наморщив лоб, приложила руку к виску.
- Не напрягайся Мила, пожалуйста, не напрягайся, всё это не к спеху нам, мы не торопимся. Правда? Будем ждать естественных воспоминаний.
- Да любимый, поедем к сыночку, я скучаю.
- Поедем, сейчас лишь к Дэвиду заедем, обещали ведь. А, хотя, позвоню ему и все дела. Виделись же, в следующий раз побеседуем. Домой!
Таисия-Лиция.
Продолжение следует....