По вечерам моя родня
Сидит под лампой у огня;
Про это говорят, про то,
Но не играют ни во что.
Тогда я, соскользнув под стол,
К себе прижав ружейный ствол,
Охотничьей тропой в туман
Ползу подальше, за диван.
Там – ночь, темно; не видно вам,
Как я забрался в мой вигвам
И в нем – ведь рано спать ещё -
Играю в то, о чем прочел.
Вот тут холмы, а тут леса.
Один я; в звездах небеса.
А там реки сверкает нить -
К ней львы, рыча, приходят пить.
Смотрю – вдали сидит родня,
Как будто лагерь у огня
Там бледнолицыми разбит,
А я – индеец-следопыт.
Увидев няню у дверей,
Я возвращусь из-за морей,
Но хоть разок еще взгляну
Назад - на книжную страну.
R.L. Stevenson. The Land of Story-Books
At evening when the lamp is lit,
Around the fire my parents sit;
They sit at home and talk and sing,
And do not play at anything.
Now, with my little gun, I crawl
All in the dark along the wall,
And follow round the forest track
Away behind the sofa back.
There, in the night, where none can spy,
All in my hunter's camp I lie,
And play at books that I have read
Till it is time to go to bed.
These are the hills, these are the woods,
These are my starry solitudes;
And there the river by whose brink
The roaring lions come to drink.
I see the others far away
As if in firelit camp they lay,
And I, like to an Indian scout,
Around their party prowled about.
So when my nurse comes in for me,
Home I return across the sea,
And go to bed with backward looks
At my dear land of Story-books.