Кому-то, может, снятся,
Канары-острова,
Ласкающая пляжи
морская синева,
Бананы, обезьяны
в лиановом краю,
Цветные попугаи
в кокосовом раю
И белый-белый лайнер
с полоской голубой,
За чайками летящий,
за резвою волной…
А мне берёзы снятся
и речка Избалык,
Дорога в медуницах
на наш Попов родник.
Гусары-мухоморы,
компании опят,
Атласные береты
содружества маслят.
И снятся на Шихане
весенние костры,
Печёная картошка
под бархатом золы.
Чумазые улыбки
ровесников-друзей,
Счастливые минуты
давно ушедших дней.
С мечтою засыпаю,
а сны ведут назад,
В раскинутый за школой
наш яблоневый сад.
И до сих пор пытаюсь
ответить тот урок,
Который я когда-то
не выучила в срок.
И только самым верным
я доверяю сон
О том мальчишке в классе,
что тайно был влюблён,
О той ромашке белой
в учебнике моём –
Секрет её узнали
мы с певчим соловьём…
Едва звонок желанный
о лете возвестит,
Как ребятня с зарёю
на пруд Елхов спешит.
Смеётся солнце жарко,
до черноты загар,
Купальщики до ночи
воздушный пьют нектар.
С лесною земляникой
пекли у нас пирог.
И бабушкин я слышу
поволжский говорок.
Светло, уютно, сладко
сиделось за столом.
Теперь всё это стало
о детстве добрым сном.
Мне осень-живописец
пейзажи дарит в сны,
Печалью листопада
чуть тронуты они.
Живая медь струится
на травные ковры,
Стихают под дождями
осинников костры.
Шуршат листвой опавшей
сельчане-грибники,
Ложатся на засолку
в корзины беляки…
Кому-то пальмы снятся,
а мне могучий бор,
Что вышел красоваться
на самый косогор.
Стоят, как гренадеры,
сосновые стволы,
Сюда нас лыжи сами
в морозный день вели…
До боли сладкой память
хранит тепло огня:
На родине той малой
росла счастливой я.