В субботу было иль во вторник,
Теперь, наверно, всё равно,
Его заметил первым дворник,
Спросонок выглянув в окно.
Восток лучей расправил веер,
И свет неоновый потух.
И мухами кипел контейнер,
И пахло дынями вокруг.
Где всякий хлам, бутылки, пробки -
Всё, что выносят за порог,
Лежал он, крохотный, в коробке
Из-под фасонистых сапог.
Закутанный какой-то шалью,
Пустышки выставил кольцо…
Ни радостью и ни печалью
Его не тронуто лицо.
Он просто улыбался глупо,
И дворник, мрачный, как гранит,
Глядел растерянно и тупо,
Не в силах что-то говорить.
Душа искала выражений:
Ну, где же подлости предел!
И на клочке бумажки «Женя»
Уже сквозь слёзы разглядел.
Услышал стук чужого сердца,
Что лишь явилось в мир земной,
И, бережно прижав младенца,
Понёс под взглядами домой.
Был дворник в чувствах мягче воска
И в мыслях трезв, как никогда:
- Ты вовремя нашёлся, тёзка,
Вдвоём и горе - не беда!..
С берёз, задумчиво дремавших,
Немало облетело лет…
И вдруг в окне букет ромашек
Возник, как покаянья свет.
1988