Топот… Топот конницы слышен издалёка:
чёрными копытами – белую ковыль,
и трава, как в инеи, от крови поблёкла,
и запахла злобою горькая полынь.
Нет у жизни, жизнюшки, ни конца, ни края,
тишина не ждёт; райских нет ворот.
И не знаю я: белизна мне рая; чернота ли ада?...
Выбор? Да не тот!
Мы ещё попрыгаем, как дерьмо в пустыне,
ёж на сковородке, баба на углу.
Мы ещё попрыгаем, как дерьмо в сортире,
пехотинец с танком вместе на лугу!
А потом знамёна чёрные взовьются,
чернота не значит – вовсе это ад,
и когда, о Боже, жрущие нажрутся,
в черноте сгорю я, что ж – я виноват!