ГЛАВА 6 (V век до н.э. )
1 Не мог Морфей стараться понапрасну,
Как режиссёр божественных картин,
Когда рождал далёкий и прекрасный
Прообраз жизни сказочных стремнин.
И это всё в мои глаза и уши
Вложил ночных видений господин.
А я сумел свою настроить душу.
Хотя заслуга не совсем моя,
Что разницу от «слышать» и до «слушать»
Как с молоком впитал из детства я.
Друг друга слышать – сложная задача,
Когда вокруг граничные края.
13 …Как инструмент настроив наудачу,
Ты не получишь звучной глубины,
Так мы не понимаем передачу
Иной звуконаправленной волны.
Где не внимают ощущенью звука,
Там никакие чувства не важны,
Хоть в сердце попади стрелой из лука.
Заботы наши меркантильны сплошь,
И не услышишь жалобного стука,
Когда из дома выгоняет ложь
Последний образ совести поспешно.
А там, где потеряешь – не найдёшь…
25 Такие мысли, про себя, конечно,
Мои глаза застили пеленой,
И разум помутился безутешно…
Но всё сумел понять вожатый мой:
« Оставь свою печаль до возвращенья
И новый круг продолжи неземной.
Здесь те, с кем ожидаешь ты общенья,
И мне, признаться, любопытно здесь.
Смотри на это страстное вращенье
Вдоль левого борта. Ужели днесь
Встречают нас с тобою столь помпезно,
Иль это – предумышленная лесть?»
37 От ближних звёзд пугающе–скабрезно
Закручивалась света полоса
И набухала фаллосом железным,
Как травами росистыми коса,
К полудню очумев в горизонтали,
Пронзает вертикалью небеса.
И выплыли, и вынеслись, и встали
Из этой несусветной полосы,
Опаснее клинка дамасской стали,
Бесчисленные женские красы;
Сгущалось небо в средоточье ласки,
И распускались дивные власы;
49 И я напрягся видом этой сказки…
А Пушкин – вот повеса, вот хитрец –
Ужели ныне из другой закваски?
Да, нет! Как очарованный стервец,
И он отдался наслажденью взора,
Своё весло оставив наконец.
Но в том переплетении узора,
Что создавал небесный карнавал,
Поодаль рдели стражники дозора.
Тот дальний полукруг образовал
Стеной огня прохода запрещенье
Покуда я поклоны раздавал.
61 Вот где великолепие отмщенья
Меня поймало в сладостную сеть;
Не будет мне небесного прощенья,
Лишь песню окончальную допеть
Попробую. А круг меж тем смыкался
И строй дозора начал ярче рдеть.
И я в пучине этой растерялся,
И сгинул бы. Когда б не мой поэт,
Что не таким повесой оказался,
Собрата вызволяя из тенет
Сирен коварных и сладкоголосых.
И мне понятен был его совет:
73 « Мы не пройдем плотину глаз раскосых
Покуда не насытим эту плоть.
Здесь также неуместны и вопросы,
Но нам придется страсть перебороть
И гением ответить на коварство,
Которым наделяет их господь.
Ведь для тебя не создано лекарства,
Чтоб выжить после пламенных утех;
Ошибкой в курсе нашего мытарства
Явился бы непоправимый грех
Потери седока на перепутье.
Что также неприемлемо для всех,
85 Которые не овладели сутью:
Пойдёшь налево – потеряешь стыд,
Пойдёшь направо – сплетнями засудят,
А напрямки нельзя – сожрёт Аид…
Давай-ка вектор развернём немного
И улетим от этих Гоминид,
91 Где новая откроется дорога!»