Для чего рождается художник
И приходит в меркантильный грешный мир?
Так ли нужен он, как, например, сапожник,
Пекарь, слесарь, врач иль командир?
И куда, этюдник свой таская,
Он бежит за непонятною мечтой,
Души окружающих смущая
Странностью и нищей простотой?
Поглядеть – впустую тратит годы:
Ни добра нажить, ни весело пожить, –
Всё толкует про закаты и восходы,
Что-то в них пытаясь уловить.
Шелестят в округе разговоры –
Непонятно многим, чем и как живет,
Лучше б крыши красил и заборы,
Чем одну картинку целый год!
И к чему на что его картина?
Нет желающих шедевры покупать.
Не одежда, не посуда, не перина –
Что ж на ветер деньги зря бросать?
И пылятся где-то по чуланам,
По сараям неизвестные холсты,
Как в песках погибшим караваном,
Нёсшим груз бесценной красоты…
Но наступит день: в огромном зале
Позабытые полотна оживут.
Знаменитым станет тот, кого не знали,
Многие на выставку придут.
Любопытство сменит удивленье,
И толпа заворожённая замрет,
Искреннее, тёплое волненье
В душах учинит переворот.
И пускай вовек не знать ответа,
Почему в картине с видом из окна
Каждой веточкой сирени из букета
Дышит нежностью сама весна,
И тепло на сердце от пейзажа,
Где берез запечатлён нестройный ряд,
И портреты – персонажи вернисажа –
Почему притягивают взгляд?
Воинов обветренные лица…
Материнских добрых глаз родной привет…
Жизни свет… Очарованье длится, длится –
У полотен равнодушных нет.
Слёз и чувств неведомых заложник,
Каждый сердцем встрепенувшимся поймёт:
Нет, не зря всю жизнь служил художник
Красоте, что грешный мир спасёт!
И не буду я писать постскриптум,
Мол, пардон за триумфальный вариант,
Дескать, вряд ли, по житейским алгоритмам,
Так вот смогут оценить талант.
Он ведь жив ещё пока, а славу
Чаще мёртвым, спохватившись, воздают…
Мой художник! Честь тебе по праву!
И поклон за твой великий труд!