В больнице, к счастью не оказалась доктора,
Чтобы отрезать замороженные ноги.
Душа моя – закрытая комната,
Как боль и пыль разграбленной дороги.
И будет проклят ледяной Сиваш:
Тот переход под дулом комиссара.
Мы брали Крым на абордаж –
Пираты и рабы идейного кристалла.
Я поменял на тиф солдатское белье.
Пожар войны сиял, как воскресенье.
Как прядь седых волос, я потерял чутье.
И шашкою рубал столы на новоселье.
Я дик, как дуб, разбитый молнией.
Я ангелом лечу туда, где нет любви.
В халате Александра, в колеснице огненной.
Но, к сожалению, без одной ноги.
Вот утро прикоснулось жарким потом…
От пухлого младенца Иисуса.
Хромая шел на казнь, с усмешкою холопа.
Но совершенно не похожий на лжеца и труса!