Глава I
РАЗНЫЕ ЛЮДИ
Этот паук выглядел особенно страшным.
У него было громадное рыжее брюшко, восемь ужасных лап и не меньше дюжины дьявольских кровожадных глаз. Правда, рассмотреть их выражение было весьма затруднительно – без лупы и не обойдёшься, но…
Но всё равно, учительница химии повела себя так, будто саблезубую крысу увидела:
– А-а-а!
Честно скажу: не ожидал. Мне вдруг показалось, что такого крика оконные стёкла могут не выдержать, и я пригнулся, закрыв голову руками… Но стёкла выдержали. Не выдержало другое – стул, на котором она сидела! Впрочем, зря химичка так сильно откинулась на его спинку.
Хрусть… – сказало хлипкое деревянное сооружение, и Лариса Ивановна исчезла под столешницей.
Класс поражённо замер. Даже на задней парте прекратились обычные там ленивые разговорчики.
– Поканин… – донеслось оттуда, и я горделиво выпрямился. Это моя фамилия – Поканин.
– По… Поганин… ты? – донёсся и голос учительницы. Как всегда, она переврала одну букву, и потому ничего не ответив, я встал, подошёл к столу и двумя пальцами взял паука. Показал всему классу… и посадил в карман. Теперь все взгляды были прикованы ко мне, а я… гм… давненько я не видел такого выражения в глазах одноклассничков!
– Поганин! – Лариса Ивановна внезапно очутилась на ногах. – Вон! Вон!! И без родителей чтоб я тебя в школе не видела!
Я пожал плечами. Родители мои в командировке в одной дружественной стране, а я живу с бабушкой, которая вторую неделю в больнице. Но как объяснить это человеку, назвавшему тебя Поганиным? В смысле, меня назвавшему?
Ещё раз взглянув на притихший класс (надо же насладиться триумфом напоследок!), я повернулся и вышел. Таки выгнали меня, м-да…
Я медленно побрёл к выходу. Широкий школьный коридор был пуст, и звенящая тишина неприятно отдавала в уши. Ха! То ли будет, когда звонок прозвенит…
Паук тихо шевелился в кармане, и я думал, что же с ним теперь делать. Научной ценности он не представлял никакой, и прокалывать беднягу булавкой просто не имело смысла. Даже глупо. Я хмыкнул, представив, как бы он выглядел рядом с моей коллекцией бабочек. Может его…
– Поканин! – послышалось сзади.
А, это Ирочка. Из параллельного класса. Хм, интересно, она-то что здесь делает?
Медленно обернувшись, я нащупал в кармане паука.
Ко мне подходила девчонка примерно моего роста, в таких же синих джинсах и сером свитере. Даже причёска была похожей – короткой и растрёпанной. В общем, скажи, какие у тебя друзья, и я скажу, какой ты.
– Поканин, только не говори, что тебя тоже выгнали! – с ходу начал этот друг, и я чуть не рассмеялся. Но – именно, чуть. У меня был план.
– Выгнали, – сдержанно ответил я.
– О! – удивилась Ирочка.
Ага, то ли будет сейчас.
– Протяни руку и закрой глаза, – велел я серьёзным голосом.
– И что тогда?
– Увидишь.
Она протянула ладошку и закрыла глаза! Гм… Ну, я не виноват, что некоторые люди настолько доверчивы.
Паук, очутившись в незнакомом месте, замер, немного подумал, потом пополз вверх по руке.
Ирочка открыла глаза.
Я с интересом пронаблюдал, как у неё расширились зрачки. Сейчас закричит.
– К… какой…
– Называется арахна, – объяснил я. – Если по-научному.
– По…
– Научному.
– Нет… – Она сглотнула и быстро заговорила: – Я хочу сказать, теперь я верю…
– Веришь? – удивился я. – Чему?
– А тому… что тебя точно выгнали с урока. Дурак! – И, стряхнув научную арахну мне на голову, Ирочка бегом бросилась прочь.
Не хило. Мне вдруг сильно стало не по себе – как-то не так всё получилось. Спрашивается, почему она не заорала?
– Приходи сегодня! – крикнул я вслед. – Обещали Витька зайти и Колька!
Ирочка, не оборачиваясь, махнула рукой и свернула за угол.
М-да… Не переборщил ли я? Некоторые люди временами несносны. Это я уже про себя. А кстати, со своей глупой шуткой я даже и не спросил: почему её-то выгнали? Раньше за ней такого не наблюдалось.
Задумавшись о странностях людской психологии, я не торопясь побрёл дальше. Приветливо кивнул техничке, сидевшей на лавочке возле звонка, прошёл мимо пустой раздевалки (на улице весна, уже лето почти), и только толкнул входную дверь, как…
– А-а-а!! – резанул уши оглушительный, ужасный, просто непереносимый вопль.
Глава II
ПОЛТИННИК ЗА МОНСТРА
Как бы вы поступили на моём месте? Наверное, смылись бы поскорей.
Но я не таков! Я развернулся и бегом бросился обратно – ведь техничка может его раздавить!
Рыжий паук сидел на полу и слушал дикие крики. Тетя Даша делала слабые попытки подняться – ноги у неё так и чесались топнуть несчастное существо, – но я успел первым:
– Сейчас! Момент!..
Нельзя было перебарщивать и брать паука голыми руками – так, в натуре, можно из школы вылететь. Ну, типа, из дверей: бац! Выхватив из кармана спичечный коробок, я накрыл им несчастное страшилище:
– Хоп!
Техничка сразу перестала орать. Ей, наконец, удалось встать, и она угрожающе протянула руку.
– Раз… давить!
– Нет! Я его… на улице раздавлю! – крикнул я и бросился к выходу.
Надеюсь, никто не обратил внимания на все эти вопли. Не школа, а сумасшедший дом. Хорошо, кабинет директора в другом крыле…
На улице стояло теплое майское утро. Люблю такую погоду – небо голубое, солнышко блестит, ласточки с весною… Эх, ма! А у меня паук пропадает.
Деревья в школьном саду стояли уже зелёные. Я выбрал одно и совсем уже хотел выпустить паука из коробочки, как вдруг в голову пришло, что это может оказаться опасным. Ведь сколько в школе маленьких детей! А тут вдруг моя арахна… Я нисколько не сомневался – пацаны наши орать не станут. Только увидят паучка, сразу – хлобысь! – и конец ему… Нет, возле школы отпускать беднягу не следовало. А следовало…
Присев на край бассейна, я глубоко задумался. В голову вдруг пришла интересная идея: а что, если попробовать… паука продать? Продают же на птичьем рынке крыс? Чем паук хуже? Некоторые люди просто мечтают держать дома паука.
Такая идея кого хочешь может воодушевить. Бизнес! Да и бабушка в больнице, надо же ей апельсинов купить, мандаринов…
Ноги сами повернули в сторону городского рынка. Одна мысль вызывала беспокойство: а сколько за паука можно взять? Почём этот товар нынче?.. Уже на подходе к рынку я решил: пятьдесят рублей. Китайцы пластиковых продают по пятнадцать, а тут натуральный продукт, понимать надо.
Наш рынок – самое забавное место в городе. В цирке куда скучней. Кого только нет на нашем рынке! Вернее, чего нет. Всё есть. Надо тебе, к примеру, картошечки – пожалуйста. А надо пару гранат, и… Да не тех глупых, тропических. Хочешь ты, допустим, продать свинью – действуй. Хрюкай в рекламных целях. Но если носорога приведёшь на верёвочке, тоже никто не удивится. Заплати за место и сиди с носорогом.
Мысля таким жизнерадостным образом, я вклинился в длинный ряд торговцев кошечками и собачками. Немного постоял, соображая что к чему, и сориентировался. Кричать типа: «А вот паук! Паук кому, говорю!» – чего-то не хотелось, поэтому я вырвал из тетрадки по химии двойной лист бумаги и чёрным фломастером жирно намалевал:
ХИЩНИК НАСЕКОМОЯДНЫЙ
ПАУКООБРАЗНЫЙ
50 РУБ
Очень здорово получилось. Сразу видно – реклама моя стихия!
Мимо текла бесконечная вереница людей, некоторые мельком взглядывали на мою афишу, кое-кто даже пожимал плечами. Однако отбоя от покупателей почему-то не было. Проторчав с полчаса дурак дураком, я понял, что кричать всё же придётся – недорос наш народ до цивилизованной рекламы. Откашлялся, ещё огляделся, и…
– Товарищи! Господа! Беспартийные! Подходим ближе! Кровавый монстр ждет вас! Взгляните в лицо смерти!
Мои крики привлекли некоторое внимание. Соседей по торговому ряду.
– Это чего? – вдруг спросила тётка с корзиной котят. – Какой-такой монстр?
– Обыкновенный, – объяснил я.
– Молодой человек вампиров принёс на продажу, – хмыкнул мужичок с полной клеткой хонориков.
Я гордо усмехнулся и хотел продолжить агитацию, но опять встряла тётка:
– Ты это чего ж… ты уходи отседова! У меня товар нежный, а ты… с хищниками, вампирами погаными!
Мне показалось, она сказала: «Поганин», и я даже вздрогнул. Но быстро взял себя в руки.
– Ваши кошки – вампиры, – дерзко ответил я. – Мясо едят. А мой товар только мух потребляет.
Наверное тётка страдала близорукостью и не могла прочитать цивилизованную афишу. Поэтому я вынул паука из упаковки и сунул ей под нос.
– Видите?
Тётка увидела. Орать она не стала. Она молча вытряхнула своих котят и ка-ак даст корзинкой мне по голове!
Я даже паука выронил: ничего себе! Ну и тётка, не ожидал.
Паук сразу пополз прочь, но его заметили. Пока мы скандалили, вокруг собралась приличная толпа, а у толпы, как известно, тысяча ног и ни одной головы. Тысяча ног попыталась наступить на несчастное страшилище, раздался треск от тысячи голов (есть таки головы!), и от тысячи подножек на землю попадала тысяча тел.
Крики, ругательства, угрозы.
Я понял, что здесь мне делать больше нечего. Не задалась чего-то торговля нынче. Пора было ноги уносить, да поскорей – пока самого не растоптали!
Повернувшись кругом и ловко присев (кулак просвистел над самой головой), я бросился прочь. До калитки было метров тридцать, и я почти пробежал их, но тут…
Тут в меня выстрелили.
Трах! – раздался позади оглушительный треск, и я упал.
Глава III
ПРОФЕССОР С ПИСТОЛЕТОМ
В запале я сразу не сообразил, что это просто кто-то сбил меня с ног. Но сообразив, понял: сейчас будут бить.
– Тихо, парень! – раздался голос из соседней лужи. – Не кочевряжься. Сейчас он ещё стрелять будет – лучше перележать.
Я взглянул на говорившего – мужичок с хонориками! Это он меня мордой в грязь… Но впрочем, правильно. Когда стреляют, лучше пять минут в луже пересидеть, чем потом год в хирургии валяться. Или в морге три дня.
Трах! Трах! – Не хило. Кому-то патронов явно не жаль.
Я попытался оглянуться, но в глаза попала грязная вода, и ничего не было видно.
– Кого это там? – спросил я тогда.
В ответ всхлипнули.
– Да… – прохрипел мужичок, размазывая по щекам что-то мокрое. – Мой товар бьёт, гад!
Я протёр, наконец, глаза и увидел худого, бледного мужчину в очках, кожаном пальто и с пистолетом. Он стоял возле клетки с хонориками, тщательно прицеливался и стрелял: Трах! Трах! Трах!
– Куда смотрит полиция! – стонал из лужи хозяин. – Как за место драть – они всегда рядом, а как честных торговцев защитить – ищи их свищи!
Но вокруг не было не только полиции. Стоило раздаться первым выстрелам, и тысяченогая толпа разбежалась быстрей тараканов.
Бледный незнакомец выстрелил ещё пару раз, внимательно вгляделся в клетку и кивнул.
Слезы по лицу честного торговца полились водопадом.
– Убью его, убью! – сдавленно сипел он. – Профессор проклятый!
– Да за что ж он их?! – не выдержал я.
– Энтомолог! Гад! Учат их! – ничего вразумительней мужичок сообщить не смог. Он вдруг проворно вскочил и, вытянув руки, ринулся на вооружённого профессора. – Задушу!
Однако «энтомолог» не сдрейфил. Он хладнокровно поднял оружие и прицелился.
– Стой на месте, крысоед… – спокойный голос резко контрастировал с ситуацией. – У меня остался один патрон, но на тебя хватит.
Мужичок, странно обозванный крысоедом, замер. Постоял немного, шатаясь и вибрируя… потом исчез.
Я понял, что он смылся, но не заметил, в какую сторону. Какой-то дурак с разбегу наступил в лужу, где я отлёживался, и мутная жижа снова залила глаза.
Хлюп-хлюп-хлюп… – кто-то уверенно зашлёпал в мою сторону.
Хлюп… – хлюпнуло в последний раз, и, проморгавшись, я увидел у самого носа пару армейских ботов.
– Теперь твоя очередь, парень, – послышался сухой, типично профессорский голос.
А подняв голову, я увидел направленный мне в глаза пистолет.
Типа «ТТ».
Глава IV
СТРАШНАЯ НАУКА
Профессор целился не в шутку. Я вспомнил, как он только что перестрелял хонориков в ящике, и, тоже не в шутку, испугался.
– М… мн… – язык вдруг отказался повиноваться.
– Что? Чего мямлишь? Отвечай: ты подельник крысоеда?
– Мне… д-двен-н…адцать! – выдохнул я сквозь сжатые зубы и дёрнулся.
Чокнутый проф нахмурился сильнее.
– По двенадцать рублей продавали? – Палец на крючке задрожал.
– Мне двенадцать лет!! – заорал я и взлетел на ноги. – А тебе, гад, двадцать пять дадут!
Профессор внимательно в меня вгляделся, левой рукой почесал подбородок… и опустил пистолет.
«Сработало! – чуть не заплясал я. – Испугался, урод!»
– А какие это насекомоядные? – вдруг спросил урод.
Я сначала не понял. Но проследил за взглядом психа и увидел, что он смотрит на афишу, висящую на моей шее.
Энтомолог!
Мозги, здорово подстегнутые адреналином, заработали как семнадцатый пентиум: энтомологи – это учёные, занимающиеся изучением насекомых. Всё, что жужжит и ползает, интересует их больше, чем некоторых – курс доллара. За банку, полную шевелящихся червей, они готовы удавить ближнего своего, и стоит ли удивляться, что этот вот деятель перестрелял всех хонориков – пожирателей насекомых – и был готов пристрелить двенадцатилетнего ребёнка? То есть, меня.
– Я паука продавал, – голос мой ещё изрядно дрожал. – За пятьдесят рублей. А они драку устроили… растоптали, наверное…
– Этого? – Проф вытащил левую руку из кармана, и я увидел… свою рыжую арахну!
– Он самый! Живой! – Не знаю почему, но я здорово обрадовался. Вот чёрт, не становлюсь ли я сам энтомологом?
– Где он у тебя сидел? – голос работника пауки, то есть – тьфу! – науки значительно потеплел.
– В коробке… спичечном.
Профессор взял коробок и аккуратно посадил туда паучка. Посмотрел ещё с любовью и задвинул крышечку.
– Ну вот, там он у нас будет в безопасности… А тебе, приятель, могу дать бесплатный совет: никогда не становись рядом с тем крысоедом.
– Почему это? – Я вспомнил безвременно почивших хонориков и снова почувствовал себя неважно.
– Убийца он, – коротко бросил проф, и я вздрогнул. – Если хочешь, могу рассказать, но это долгая история. Лучше просто показать. Пошли!
И мы пошли к ящику с расстрелянными зверушками. Он валялся перевёрнутый, раздрызганный, и слегка дымился – всё же стрельба из «ТТ» никому не идёт на пользу.
– Смотри! – сказал мой спутник и махнул рукой.
Мне стало страшно – я не переношу вида крыс, тем более мёртвых. Это вообще непедагогично – показывать ребёнку расстрелянных животных. Но я всё же взглянул и… Что я ожидал там увидеть? И что увидел? Зуб даю – не догадаетесь!
Сначала я сам не понял, чего это. В разгромленной дымящейся клетке что-то смутно темнело. Блестящие такие не то шарики, не то бублики… Потом мне показалось, что это раки. Но тут один рак шевельнулся, приподнялся, и я увидел…
Паука! Да не просто, а громадного, величиной с крысу паучищу! Он слабо ворочался среди трупов товарищей, других таких же монстров, и шевелил лапами сантиметров в тридцать. На корявых челюстях можно было разглядеть блестящие капельки яда.
– Видишь? – спросил из-за моего плеча проф. – Шевелится.
Краем глаза я увидел, как он вскинул пистолет, и отшатнулся, но пистолет лишь слабо щёлкнул.
– Чёрт… – выругался профессор. – Осечка.
Пистолет щёлкнул ещё раз. Опять осечка!
А паук шевелился сильнее. Он поворачивался на месте, будто чего-то ища, и вдруг… прыгнул! На меня!!
Нервы мои не выдержали, и я сам заорал дурным голосом:
– А-а-а!
Глава V
МУТАНТЫ!
К счастью, от паука нас отделяла прочная решётка. В некоторых местах она зияла прорехами, но и через них такое чудище вряд ли могло выбраться наружу.
Я с трудом перевёл дух.
Интересно, а что бы со мной сталось, не будь я в такой степени подготовленным? Всё же, пополняя коллекцию, я постоянно возился с бабочками, да и к паукам пообвыкся… А то некоторые орут, даже не подумав.
– Эт-то чего? – ещё заикаясь, спросил я у профессора.
– Паук, – коротко ответил тот, меняя обойму.
– Вижу, но…
– Сейчас ещё увидишь, – непонятно пообещал проф, которого уже нельзя было с полным основанием называть сумасшедшим. Ведь таких жутиков и я стрелял бы на месте!
Проф прицелился… Трах! – ударило в уши, и громадный паук замер.
– Фу-у… – вытер вспотевший лоб работник науки (таки и у них есть нервы!). – Ну, теперь понял?
Я снова поглядел в клетку, потом на профессора – он как раз прятал «ТТ» в кобуру под мышкой, – почесал затылок и брякнул:
– Ни фига не понял.
– Дурак. Ты же видел, кто был в ящике?
– Хонорики.
– А сейчас кто?
– Пауки.
– Делай выводы.
Я задумался. Пауки не могли взяться просто так, из ниоткуда. Их бы эти хонорики передушили, наверное… Или наоборот?
Взглянув на ядовитые челюсти, я понял, что не всё столь очевидно.
– Эти пауки… они съели хонориков? – спросил я.
– Эх! – ответил профессор. – Хороший ты парень, энтомологией увлекаешься, но…
– Мутанты! – вырвалось вдруг у меня. Сам не знаю, как я догадался. Наверное потому, что комиксы часто читаю.
На этот раз во взгляде профессора читалось одобрение.
– Молодец! Учат вас чему-то в школе.
Сказал бы я ему, где нас учат…
– Эти пауки – побочный результат исследовательских работ по теме генной инженерии, – объяснили мне. – Слыхал о такой?
Я неопределённо кивнул.
– Ага, вот. Обычно, после вмешательства в ДНК клетки, учёные выращивают из неё новый организм и смотрят, что получилось. Ну, а получаются там овцы без шерсти, коровы с рогом на носу, один раз крокодил с перьями получился.
«Видел! Видел! – чуть не заорал я. – По телевизору мультик видел про этого крокодила!»
– Но я… нет, мы – передовой отряд российской науки – пошли иным путём. Да! Мы разработали метод изменения генетических свойств уже существующих сложных организмов. Мы обогнали Америку, по меньшей мере, на пятьдесят лет! Врубаешься?!
Чего тут непонятного? Пятьдесят лет. Я только хотел спросить: а Америка, она что, телевизор не смотрит про крокодилов? – как проф снова вытащил пистолет и, размахивая им будто указкой, выдал лекцию по транс-перетранс… гипер-супер-пупер… инфлюэнции.
В общем, вы поняли: на этот раз я ничего не понял. Но головой кивал – да, на каждое слово учёного.
– …вирус, несущий в себе изменённую ДНК, внедряется в клетки организма и вызывает изменение генетического материала в соответствии с программой эксперимента! Буквально на глазах происходит преобразование биосистемы из миллиардов клеток, и мы получаем… А что мы получаем? Получаем… – Тут профессор задумался. Может, про зарплату вспомнил, которую давно не получал?
– Паука мы получаем! – умно прищурившись, вставил я.
– Верно! – обрадовался проф. – Это был наш первый эксперимент. Мы использовали культуру вируса, несущего ДНК каракурта среднеазиатской разновидности.
Внезапно я кое-что сообразил.
– Но послушайте… ведь эти вирусы… они заразные? Вот у нас в школе был вирус гриппа, так карантин объявляли на две недели!
– Точно. Заразные. – Профессор вдруг сник, будто из него воздух выпустили. – В том-то и дело…
Он махнул пистолетом в сторону разбомбленного пристанища мутантов.
– Этот крысоед… кинолог по крысам… прослышал, что в моей лаборатории разводится много насекомых, и украл главный инкубатор образцов на корм своим тварям! И теперь нам всем…
Проф вдруг смолк и закрыл лицо руками.
А я поморгал… и врубился, что не зря этот великий учёный стрелял средь бела дня на базаре. Хонорики! Они прямо в ящике превратились в пауков! И теперь все люди в опасности – любой может заразиться «паучьим» гриппом, и тогда… тогда…
– Их надо сжечь, – сказал я тогда.
– Верно, – кивнул великий человек. – Спички, дрова… где же…
Он хотел повернуться, наверное, в поисках дров, как вдруг случилось неожиданное: в спину профессора упёрся автоматный ствол!
– Руки за голову! – раздалась команда.
– А? – недоумённо спросил учёный и попытался обернуться, но мощный удар сбил его с ног.
Грязная лужа – не лучшее место для научных кадров. И совсем никуда не годится, когда их, кадры эти, со всей дурной силы лупят резиновыми дубинками! Но проф всё же нашёл силы приподняться.
– Беги! – крикнул мне сдавленным голосом. – Найди крысоеда и…
Страшный удар заткнул профу глотку.
А я бросился бежать.
Глава VI
«…ИЗ КИТАЯ»
– Ах! – это я на полном ходу врезался в какого-то человека. Мы оба полетели в лужу, соседнюю с той, где барахтался избиваемый энтомолог. Грязная жижа снова залила глаза, и человека этого я узнал только по голосу.
– Страшно? – спросил он зловещим шепотом.
Крысоед! В смысле, хонориковод.
– Угу, – злобно буркнул я, размазывая грязь по щекам.
– Они все такие – буйные. – Крысоед встал и схватил меня за локоть.
– Не трогайте! – заорал я, но мужичок лишь ловко выдернул меня из лужи.
– Да успокойся, не видишь? Всё кончено.
Я оглянулся и увидел, что действительно – с профессором было кончено. Здоровенные дядьки в камуфляже сковали его по рукам и ногам блестящими наручниками и волоком тащили к машине. С мигалками и катафотами!
– Это что?! – от изумления я раскрыл рот. – Это… полиция, что ли?
Мужичок засмеялся, отпустил меня и довольно хлопнул ладошами по коленям:
– Она самая! Родимая! Спасать нас приехала! Берегут нас! Ценят!
«Похоже, крыша поехала, – с опаской подумал я. – Наверное, вирус начинает действовать!»
Мне действительно стало страшно. Вы только представьте: сейчас этот какой-никакой, но человек превратится в гигантского, килограмм на пятьдесят, паука!
– Поймали его! – радовался крысоед, не обращая на меня внимания. – Сейчас отвезут!
– Куда? – автоматически спросил я.
– В палаты!
Ну, совсем голова кругом. Палаты?
– Он же в институте работает.
– Ага, в психиатрическом!
Профессора доволокли до машины, подхватили за ноги и, словно мешок с картошкой, кинули внутрь. Звонко хлопнула дверь, взревел двигатель, и газик рванул с места.
Двое полицейских остались. Один сразу пошёл прочь, а другой, похожий на космонавта, вернулся к ящику с пауками-мутантами.
– Сержант Андреев, – представился он. – Чей это ящик?
Я решил прояснить ситуацию. Нельзя было бросать в беде передового учёного, а с ним всю человеческую цивилизацию.
– Это мутанты! – крикнул я и бросился к представителю закона. – Их надо сжечь!
Представитель косо посмотрел на меня и кивнул:
– Точно, теперь их только сжечь осталось.
Подбежавший хонориковод схватился за голову:
– Разорили! Пустили по миру! Жизнь прожита зря!
«Космонавт» хлопнул дубинкой себе по колену, разорённый торговец смешно дёрнулся и сбавил обороты:
– Товар из самого Китая… по десять рублей покупал… не содержит диоксин.
«При чём тут диоксин? – подумал я. – Ещё бы дихлофос – туда-сюда».
Полицейский толкнул ящик ботинком, и раздрызганное сооружение окончательно развалилось. На землю высыпались останки пауков-мутантов, а их владелец бросился на колени и со всхлипами начал разгребать страшную кучу.
– Вот с фосфором… светится!.. А этот… заводной! С пружиной… ай!
Я подпрыгнул – укусил?!
Но нет. Просто из продырявленного тела монстра вылетела длинная упругая штучка. В самом деле, пружина.
Подойдя ближе, я присел на корточки. Взял одного паука за лапку, повертел перед глазами…
– Ну, как? – спросил сержант Андреев. – Теперь всё в порядке?
Я молча кивнул. Теперь и в самом деле всё было в полном порядке. Пауки оказались пластиковыми. Из Китая. По десять рублей штука.
Помахивая дубинкой, страж закона важно удалился, и мы с крысоедом остались одни. Впрочем, теперь его, наверное, не следовало так называть… Как быстро всё меняется в мире!
– А где хонорики? – всё же спросил я.
– Да тут они сидели, во второй половине… Слава Богу, я их всех продать успел, когда этот ШЗ привалил!
Это профессор… Совсем нельзя людям доверять.
– Вот ещё один, с пружиной, – ткнул я пальцем останки пластиковой игрушки. – Шевелится.
Паук повернулся, взглянул двенадцатью глазами-бусинами… и цапнул меня за палец!
Дикая боль пронзила мою руку.
----------------------------------------------------
Глава VII ЖЕСТОКАЯ ПРАВДА
Глава VIII НАШЕСТВИЕ ДРУЗЕЙ
Глава IX ПАУКИ И БАБОЧКИ
Глава X МЕРСЕДЕС ЧЕЛОВЕКОЯДНЫЙ
Глава XI БОЛЬНИЦА № 6
Глава XII ГРУЗДЬ ИЗ КУЗОВА
Глава XIII ПОДАРОК ПРОФА
Глава XIV КОШМАР НАЧИНАЕТСЯ
Глава XV ПЕРВОЕ СРАЖЕНИЕ
Глава XVI ОТСТУПЛЕНИЕ
Глава XVII ОДИН ДОМА
Глава XVIII РОК ПРОТИВ ТЕРРОРА
Глава XIX МЕТАЛ ЖИВОТВОРЯЩИЙ
Глава XX ТРЕТИЙ ДЕНЬ ЗАМОРОЧКИ
Глава XXI НАПАДЕНИЕ
Глава XXII «ТЕПЕРЬ ТЫ НАШ!»
Глава XXIII МУХА В ПАУТИНЕ
Глава XXIV ИСТРЕБИТЕЛЬНАЯ ГРУППИРОВКА
Глава XXV ВАМПИР
Глава XXVI НИКОГДА НЕ ОТСТУПАЙ, НИКОГДА НЕ СДАВАЙСЯ!
Глава XXVII ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ГОСТИНЕЦ
Полная версия:
https://www.litres.ru/oleg-petrovich-andreev/babochki-pauki/