В Сестрорецке, в доме, который все называли "муравейником",
давно уже нет ресторана,
где праздновали пятидесятипятилетие
моей двоюродной бабушки Manya Galperin,
то есть Маней Гальперин она стала
четыре года спустя в Нью-Йорке,
а тогда была просто Маняшей -
весёлой и едкой детской врачихой Цимбалина
с вечным беломором и преферансом.
Мама тогда выпила водки
и случайно унесла из ресторана вилку,
эта вилка так и лежит у нас в посудном ящике,
но её некому вернуть, ведь ресторан давно закрылся,
а Маняша умерла в 2008 году в Лос-Анджелесе
в доме для престарелых.