Ч а с т ь в т о р а я
Военный лагерь. Суворов в окружении подчиненных. Входят бежавшие из гарема турецкого султана плененный турками английский офицер Джонсон, Дон Жуан, служитель гарема евнух, жены султана Дуду и Лола.
С у в о р о в
(Джонсону)
Как звать?
Д ж о н с о н
Я Джонсон, он Жуан.
С у в о р о в
А те-то?
Д ж о н с о н
Две женщины, а третий – ни мужчина,
Ни женщина.
С у в о р о в
Постой, тебя я где-то
Уже встречал. Какая бы причина?
Ты был, дружок, не помню только чина,
В пехотном Николаевском! Ведь был?
Д ж о н с о н
Так точно, в Николаевском служил!
С у в о р о в
При Видине ты дрался?
Д ж о н с о н
Да.
С у в о р о в
В атаке
Ты отличился, помню. А потом?
Д ж о н с о н
Я ранен был.
С у в о р о в
Но ловок так не всякий,
Ты бросился отважно напролом.
А дальше?
Д ж о н с о н
Я очнулся в полном мраке
Уже турецким пленником – рабом.
С у в о р о в
Ну, завтра отомстишь за униженье,
Нас ожидает адское сраженье.
И будешь снова смел, я полагаю,
Еще смелее даже, может быть.
А этого юнца я вот не знаю.
(указывает на Жуана)
Д ж о н с о н
Ручаюсь, генерал, он смел вдвойне:
Герой он и в любви, и на войне.
Мы оба вас хотели бы просить
Нам полк и номер роты сообщить.
С у в о р о в
Да, верно. Я забыл, сейчас устрою.
Ты в прежний полк, понятно, поступай,
В пехотный Николаевский. Ступай!
Красавчика юнца оставь со мною,
Я присмотрюсь к нему. Пока прощай!
Катков! Пошли-ка этого юнца
В полки с моим воззванием к бойцам.
Ах да, еще ведь женщины: ну, эти
Пускай пока побудут в лазарете.
Все расходятся.
П р о д о л ж е н и е з а в т р а