Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку –
каждый выбирает для себя.
Юрий Левитанский
Сергей подкатил к магазину на иномарке. Бизнесмен, высокий ростом, и машина под стать. У него есть две квартиры, трёхэтажный дом в элитном районе города и собственный магазин ювелирных изделий. Молодая жена и дочь студентка. Казалось бы, не так давно он получил медицинское образование, жил в провинциальном городке и зарабатывал как все. И всё-таки это – прошлое. Каким образом раскрутил бизнес? Секрет. Вроде бы всё нажито кропотливым трудом. Сейчас он перебрался в областной центр и не бедствует, содержит бизнес всё в том же городке. Что же "Большому кораблю – большое плавание!"
Неужели Людмила идёт? – притормозил Сергей, окликнул:
– Люда, ты что ли? Хорошо выглядишь!
– Да ладно, не нужно льстить. Свежа и чудно хороша, вот только сморщилась? Да, живая, слава Богу. Рада, что узнал.
– Как живёшь, с кем живёшь?
– Ой, не смеши! Всю жизнь одна, а сейчас пришла пора замуж выходить! С кем, с кем, – мне одной хорошо, спокойно, а то попался бы такой баламут, как ты, все мозги бы развинтил.
Сергей в ответ на её слова хохочет, вспоминая, как познакомились с Людой, дал номер рабочего телефона, она позвонила, а он перепутал голоса и с придыханием назвал её Розой. Людмила трудилась официанткой в ресторане, была худенькой и очень симпатичной. Он работал в поликлинике, знали его в городе. Сергей одновременно познакомился с миниатюрной девочкой Розой. Роза – молоденькая, ясноглазая красотка, Люда была постарше. После того телефонного разговора Людмила сразу его и отшила. Неужели он, статный красавчик, мог стерпеть такое? На нервах нужно поиграть, и он припёрся с Розой в ресторан и специально сел за столик, который обслуживала Люда. Та быстро сообразила, что это делается назло, и, радостная, сразу подлетела:
– Здравствуйте! Пожалуйста, меню, что будете заказывать? – Сергей и решил приколоться: руку протянул под скатерть – цап её за коленку! Люда – тресь ему по физиономии! – стыдоба, покраснел, резко опустил голову вниз: вот прикололся дурак над собой! Роза растерялась, ничего понять не может, а Люда, мило улыбаясь, продолжила, как ни в чём ни бывало:
– Девушка, что будете заказывать?
Сергей вышел из машины, так ему хочется поговорить, освежить воспоминания, подпитаться приятными эмоциями и снова окунуться в молодость.
– Люда, я помню к тебе таксист цеплялся, не отходил, здоровый такой лось был. Я наблюдал. Не видно его нигде много лет, не слышала про него?
– Был такой Сашка. Нет его давно. Подружка мне сказала, что он наркоман. Избави, Бог, от всяческих напастей! Мне ещё этих дуриков не хватало!
– Да-а-а. Сразу и не подумаешь, такой видный парень был.
– Да, видный. Был. Говорили, что грохнули его за наркотики. Мать родная до сих пор не знает, когда и где, много лет назад пропал.
– Смотри, а начинали, казалось, с безобидной травки анаши. Ещё песня была блатная. Сейчас вспомню:
"Анаша, анаша, до чего ж ты хороша, анаша, анаша, ты балдей моя душа, ну а как забью косяк, всё в натуре, всё ништяк", – хотя в конце там умные слова есть: " Сколько жизней загубила стерва-анаша!"
– Люда, а у подружки твоей, у Танюшки, вроде муж был нарик, живой он?
– Ни Танюшки, ни нарика давно нет в живых. Его за наркотики и посадили, из тюрьмы пришёл с туберкулёзом, говорили, собачатину ел, лечился. Танюшка бухала, а он кололся. Радостная парочка. Она даже забеременела, счастливая ходила, говорила, что девочка будет. Мы смеялись:
– Тань, ты хоть не бухай, а то родишь бутылку и пачку сигарет, — усмехалась и отвечала:
– "Жить надо радостней, жить надо веселей", – потом слышим, в больничку загремела. Жалела я её: Танюшка пчёлка была, в руках всё горело, очень трудолюбивая. Затянула её работа в ресторане и пьянка. Пришла я к ней в больницу, она и рассказала: "Да если бы этот козёл не кололся, родилась бы дочка, врачи сообщили, что из-за наркоши всё и приключилось. Ну, вообще-то, и я набухалась, потом чувствую, ребёнок не шевелится. Почти неделю. Вызвала скорую, сказали, что дочка умерла несколько дней назад. Ещё бы сутки и я бы сдохла!"
– Вот такие, Сергей, страшные истории. Я думала, ты знаешь.
И Сергей вместе с Людмилой вспоминают все происшествия. Он и сейчас также весел и энергичен, только грива поседела. Серебряный взрослый мальчик. Горделивая осанка, благородный вид.
– Молодец, Сергей, раскрутился, свой бизнес имеешь. Да, красиво жить не запретишь! Что значит вовремя в себя прийти и трудиться.
– Люда, у меня всё хорошо. Семья, сын от первой жены – мужик здоровый. Не обижается, он меня понимает. Да и дочь уже взрослая. Ты знаешь, вот собственный магазин недалеко.
– Да знаю, знаю, поэтому я в него и не захожу, – и они опять вместе хохочут.
– Ладно, Сергей, пока! Приятно было встретиться. Даст Бог, ещё увидимся! Всего хорошего тебе! – улыбается Люда.
После неожиданной встречи шла Людмила и размышляла: "Да, кого встретишь сейчас, только и разговоры: кто, когда и от чего умер. Сколько людей погубили эти проклятые наркотики!" – и перед глазами возникла страшная картина:
Не так давно это было, у моря. Народу тьма. Один молодой человек начал при всех раздеваться догола. Спасатели прогнали его. Парень добежал до ближайшего «Магнита», заскочил в него, схватил водку, воду и стал поочерёдно хлебать из горла. Он кричал: «Помогите!» срывал с себя одежду, кое-как выгнали на улицу; поняв, что человек неадекватен, – вызвали скорую. Он неистово вопил. Из дома напротив выбежал мужик с палкой и какое-то время мочалил его. Люди возмущались, парень кричал: «Помогите!» Ужасающая картина. Подъехала «Скорая», медик поставила ему укол. Как сказали потом: димедрол, и молодой человек скончался. Об этой трагедии долго говорили: почему никто не смог помочь парню? Потом знакомая врач со «скорой» объяснила: "Подобная реакция – реакция на спайс. Парень – наркоман. Курение, вроде как безобидных смесей трав под названием спайс вызывает именно такую реакцию: человек срывает с себя одежду, бегает голым, потому что у него отмирают клетки мозга: мозг и кровь закипают".
Сергей подъехал к гипермаркету. Привычно отстегнул ремень, защёлкнул дверь. У входа его остановил стройный худощавый мужчина:
– Серёга, привет! Узнал?
– Конечно, узнал, привет, Андрей! Сто лет не видел. Как жизнь молодая?
– Да всё нормально, тоже на машине, в магазине потратился, двести рублей не хватает. Займи!
– Да возьми, без проблем.
Сергей достал из куртки кожаный бумажник и отдал Андрею двести рублей. Невелики деньги, да и ему приятно было встретить знакомого молодости, пообщаться. Андрей много лет назад приехал из дальнего города и устроился певцом в ресторан, молодой, симпатичный парень. Сергею хочется поговорить, давно не виделись, интересно, вдруг что-то новое узнает, и он, стараясь задержать Андрея, произносит:
– Андрюха, как интересно мы жили! Старым я себя и сейчас не считаю, в спортзал хожу, занимаюсь. Да... А в молодости покуролесили. В ресторан собирались на танцы. Народу тьма-тьмущая. В основном, шахтёры, девчонки-красотки. Андрей, ты со своей-то живёшь?
– Да нет, давно разбежались, дочка взрослая, внук есть. Один живу, водителем работаю.
– Да ты что? Вроде у вас любовь была. «Прошла любовь, прощай любовь, как хорошо, что ты была?» А помнишь мою жену Лилю? Никогда не видел? Там мыльная опера. Я из-за кабака семью потерял. Скучно было. Молодой дурак. По вечерам просиживал в ресторане. Помнишь, Петька ещё был, ушастик, мы с ним занимали первый стол и в шахматы играли. У Петьки – шизофрения с манией преследования, ему казалось, что слежка установлена, жаловался и по сторонам озирался. Игрок в шахматы ещё тот, а кроссворды щёлкал, как семечки. В кабаке каждый вечер отмечался, жил-то рядом.
– Да-да помню, официантки над ним прикалывались, что-нибудь наплетут, а он – доверчивый, как ребёнок, потом хохочут хором.
И Сергей вспомнил: про Андрюху давно говорили, что травкой увлекался по молодости, чувствовали какой-то сладковато-приторный воздух. Сейчас Сергей, конечно, узнал бы этот тошнотворный запах. Вот дураки, кто травку эту курил, не понимали, что наркотик: анаша называется. Многих в живых нет. Три чеченца ходили в ресторан, обкурятся, сидят и ржут, как кони. Потом перешли на более сильные наркотики, не смогли избавиться. Давно никого из троих в живых нет.
– Ты хоть со своей долго прожил, а я в ресторане просидел семью. Узнала жена, где зависаю, пришла вечером, вызвала в фойе, подошёл, она – в драку, схватил за руки, – как плюнет мне в физиономию! Я так и остался оплёванный в тот вечер и домой не пошёл, переночевал у друга. Пришёл на другой день после работы, сел за стол и говорю:
– Дорогая, а где нож мясо резать? – как она навернула мне по башке:
– Ах ты, козёл ресторанский! Шахматист, блин, великий! – развелись, она уехала на Север и замуж вышла.
– Андрей, а помнишь, как тебя со Светой познакомили? Ты прям мальчик с виду, а у неё уже была дочка. Мы ей сказали, чтобы пригляделась, а то быстро уведут!
– Да, Серёга, помню. У нас сразу любовь и случилась. Вскоре в Таджикистан уехали, хорошо жили, пока там заваруха не началась; вернулись, статус беженцев получили и вскоре Свете от работы квартиру вырешили. Она – труженица и хозяйка – золото, это я прохиндей!
– Андрей, ну ты сейчас-то дурью не балуешься?
– Не, Серёж, с этим всё кончено, завязал, я в Барнауле лечился. Родители умерли, и тётка взялась за меня, чтоб живой остался. После ещё раз слетел с катушек. Всё. Валялся и подыхал, скорчившись на полу. Муки адовы. До сих пор страшно вспомнить. Умирал, сердце останавливалось. И, честно говорю, взмолился: «Господи, помоги, не дай умереть! Ни за что! Никогда больше! Не притронусь! Оставь меня в живых!» Чудом очнулся. После этого завязал капитально. Тошно на душе становится – молюсь. В храм хожу. Да и он у меня рядом с домом. Просыпаюсь и смотрю на золотые купола. Звон колокольный пробуждает в моей душе что-то чистое и светлое. Очищает и исцеляет, в душу покой приносит! Каждый день воспринимаю как праздник, дар божий. Не пью, не курю. Бог меня спас! Веришь ты или нет. Ну ладно, брат, пока! Думаю, свидимся ещё!
– Молодец, Андрюха, очень рад за тебя! Настоящий мужик, раз с такой заразой справился!
Сергей попрощался, сел в машину, и во время поездки до дома ему вдруг вспомнилась песня, которую пел Сергей Никитин. Он тщетно пытался восстановить в памяти все слова, но почему-то пришли на ум всего четыре строки, которые навязчиво долго звучали в его мозгу: "Каждый выбирает по себе щит и латы. Посох и заплаты. Меру окончательной расплаты каждый выбирает по себе".