«Путешествие Рашида по астралу»
Часть первая
«00. Пролог. Продолжение»
(начало здесь: «00. Пролог. Начало»:
http://www.stihi.ru/2019/10/16/6646 )
...К таможенному посту, в виде одиноко стоявшего в степи небольшого одноэтажного здания из блоков ракушечника, под крышей из асбестового шифера и шлагбаума, условно перекрывавшего просёлочную дорогу, автобус подъехал поздним вечером. Рашида удивило то, что туркменские пограничники на таможне приступили к строгой проверки азербайджанцев, у которых перетряхивали каждую сумку, чемоданы, баулы и мешки, но увидев в российском паспорте, выданном после распада СССР, его место рождения; г. Челекен, Туркменской ССР, не стали досматривать вещи.
Пока ехали до Бекдаша, Рашид стал вспоминать свое детство и юность проведённое на Челекене.
В шестнадцать лет, при получении паспорта, он узнаёт от Муслимы, которую до этого называл мамой, что она ему родная тётя – старшая сестра его отца Ахмеда.
Когда мальчику не было года, его мать, Вера Петровна, получив известие о трагической гибели мужа в результате взрыва газа на буровой платформе в Каспийском море, срочно возвращается из Грозного, где они гостили у родственников мамы, спасаясь от туркменской жары, в Небит-Даг. Потрясённая случившимся, молодая женщина умирает от сердечного приступа. Тётя Муслима усыновляет Рашида и забирает его к себе на Челекен.
После окончания школы Рашид переезжает в Грозный и поступает в нефтяной технический университет, где одной из кафедр заведует его дядя Владимир Петрович, мамин старший брат. Также в Грозном живёт и работает врачом-терапевтом тётя Ольга, младшая сестра матери.
В студенческие годы Рашид активно занимается спортом, любовь к которому привил ещё с детства дедушка по отцу, – Мухаммед-Нури: научил внука плавать разными стилями в море, в том числе при сильном шторме; делать «спорт-мах» и «склёпку» на турнике и подтягиваться двадцать раз до подбородка и далее с выходом до пояса; стрелять из ружья и малокалиберной винтовки, купив специально для внука ружьё «Иж-56-3 Белка», укоротив для удобства стрельбы приклад; обучил гребле на веслах и управлять парусом на «куласе»; ходил с внуком пешком на десятки километров по Северной и Южной косам полуострова и учил читать следы на песке.
На первом курсе Рашид стал заниматься стрельбой из малокалиберной винтовки в упражнении «Большой стандарт» и выполнил на весенней спартакиаде города норматив первого разряда. Однако записавшись в стройотряд и проработав всё лето на бетонных работах, понял, что, занимаясь стрельбой около десяти месяцев, тело, отвыкшее от физической нагрузки, потеряло силу в мышцах и гибкость в суставах.
На втором курсе он переходит в секцию по гимнастике, и уже работая на снарядах по программе первого разряда, понимает, что у него отсутствует дыхание, когда из любопытства решил пробежать с сокурсниками кросс на три километра. На третьем курсе переходит в секцию плавания, но выполнив на весенних соревнованиях нормативы первого разряда на двухсотметровой дистанции вольным стилем (кроль на груди), понимает, что это не его вид спорта. Хлорка, которую добавляли в воду бассейна, приводила к разъеданию слизистой глаз, которые были постоянные красными, и один из преподавателей, принципиально не поставил на экзаменах пятёрку, осуждая Рашида в злоупотреблении алкоголем. К счастью, тренер, ведущий секцию по плаванию, был ещё и инструктором по альпинизму, и Рашид, на последних двух курсах стал заниматься альпинизмом.
На пятом курсе, когда учится стало легче, Рашид стал занимался ещё и пятиборьем по пожарно-прикладному спорту, устроившись на работу пожарным с осени до лета в профессиональную пожарную часть, договорившись с деканом факультета, что иногда будет пропускать лекции (караульная служба была посуточной: сутки дежуришь, трое суток отдыхаешь). Начальник же пожарной части, разрешал посещать практические занятия, благо что часть была рядом с институтом, потому что знал, что на весенних республиканских соревнованиях по пожарно-прикладному спорту, его команда из студентов не подведёт и займёт одно из призовых мест, как это было уже не первый год.
На одном из слётов по скалолазанию Рашид познакомился с девушкой – студенткой медицинского института. Они встречались больше года. Ходили в кино, театр и в филармонию. Светлана часто приглашала Рашида, послушать лекции и выступления приезжих гипнотизёров в зале мединститута, из которых больше всего его впечатлил Владимир Куни, раскрывая секреты своей методики. Позже Светлана рассказала, что это псевдоним гипнотизёра, об этом ей по секрету сообщил папа. Но, к сожалению, молодые люди расстались, так как её папу, полковника МВД, перевели в столицу, и Светлана переехала со всей семьёй.
С третьего курса Рашид начал увлекаться хатха-йогой. Первоначально он занимался в секции, а после стал самостоятельно осваивать «Пранаяму» и практиковать медитацию, благо в конце восьмидесятых, с приходом «Перестройки», литературы на эту тему было достаточно. Он стал увлекался спиритуализмом и верил в то, что кроме материи есть нечто другое, иначе как объяснить вещие сны: легко запоминающие, яркие, красочные, полные переживаний, которые часто снились ему с раннего детства. Практикуя медитацию перед сном, уже на третьем курсе института, он подаёт заявки на изобретения в области бурения и добычи нефти и газа, и всё больше убеждается в том, что во сне человек может получить нужную информацию и решить проблему, которую не смог решить, думая о ней порой весь день, следуя пословице: «Утро вечера мудренее». Ему пророчат аспирантуру и защиту кандидатской диссертации.
Но события в Грозном в начале 90-х, вынуждают родственников перебраться в Ставропольский край. Владимир Петрович переводится в «СевКавНИПИгаз» в Ставрополе, а Ольга в один из санаториев Кисловодска. Рашид устраивается технологом в Армавирское управ-ление буровых работ. Через четыре года, познав все тонкости строительства скважин и став известным специалистом по борьбе с осложнениями при бурении скважин на нефть и газ, в связи с резким сокращением объемов бурения, Рашид переводится работать в «СевКавНИПИгаз».
Если во время учебы в институте Рашид каждый год приезжал погостить к тёте Муслиме на Челекен, то с распадом Союза, ему всего три раза удалось оказаться в знакомых с детства местах. К тому же в середине 90-х тётя Муслима, после смерти Мухаммед-Нури, перебралась жить в Красноводск. Телефонные переговоры с Туркменией стали дорогим удовольствием, поэтому связь с родней поддерживали в почтовой переписке между двумя тетками Муслимой и Ольгой. Самому Рашиду писать письма было некогда, так как постоянно находился в командировках внедряя новые технологии.
Однажды, будучи в командировке на разведочной скважине под Байкитом, Рашид и увидел этот необычный вещий сон, связанный со смертью тёти Муслимы, который перевернул его мировоззрение...
В Красноводск автобус прибыл под утро. Старая часть красноводских черёмушек мало чем изменилась, и Рашид легко нашёл дом, в котором жила тётя Муслима. Квартира была опечатана, и Рашида приютил сосед Курбан. Вздремнув около четырёх часов, Рашид с Курбаном отправились на русское кладбище в Айвазе, на котором была похоронена тётя Муслима, очевидно от того, что не считала себя мусульманкой и была замужем за православным христианином. Подойдя к могиле и прикоснувшись к деревянному христианскому кресту правой рукой, Рашид закрыв глаза, вдруг ясно увидел лицо Муслимы. На его мысленный вопрос: «Как это случилось?», – тётя молчала, лишь слёзы тонкими струй-ками стекали по щекам.
От Курбана, Рашид узнал, что Муслима умерла во сне от передозировки снотворного.
В Красноводске произошло ещё одно важное событие в жизни Рашида. Дочери Курбана Бибигуль, которую Рашид видел в последний раз три года назад, совсем недавно исполнилось восемнадцать лет, и она благоухала едва раскрывшимся бутоном розы. Между молодыми людьми возникли романтические отношения. Стояла тёплая погода первой декады августа: они купались в море и загорали на айвазинском пляже или же ездили в бухту в районе «двенадцатого километра» на отцовской «восьмёрке»; имея водительские права, автомобилем управляла Бибигуль. После того как девушка предложила прокатиться на авто в Небит-Даг, где были похоронены родители Рашида, а затем поехать погостить на Челекен к брату Гарибу, который работал механиком на судне, обслуживающем вахтовиков-нефтяников, работающих на буровых платформах «ЧелекенМорНефти», Рашид послал телеграмму в институт с заявлением о продлении отпуска.
Гариб жил в двухкомнатной квартире, доставшейся ему в наследство от деда, но сутками пропадал на судне, которое было стареньким и требовало постоянного ремонта. На «жигулёнке» Рашид и Бибигуль объездили почти весь полуостров. Побывали во всех посёлках, начиная от Азизбекова на Северной косе и заканчивая портом Аладжа в Южном заливе и посёлком Кара-Гель, на кладбище которого были захоронены деды Рашида и Бибигуль.
Как-то купаясь и загорая на тёплом песке Южной косы в пяти километрах от города, Рашид рассказал Бибигуль о том, как однажды в юности на этом самом месте чуть было не утонул в море, поплыв в погоне за раненым мартыном, которого он подстрелил из дедовского двуствольного ружья шестнадцатого калибра, ранней весной, пробыв в холодной морской воде около пяти часов. Рассказывая об этом случае, произошедшем более двенадцати лет назад, Рашид ещё раз пережил сильные эмоциональные стрессовые ощущения той ситуации, когда риск для жизни так велик, что смерть в те минуты казалась неизбежной...
Те события происходили в марте в день весеннего равноденствия. В то утро Рашид проснулся до восхода солнца, на скорую руку перекусив (тётя Муслима в этот день была на вахте в третью, ночную смену на Нефтепромысле №2 в цехе деэмульсации нефти, где она работала в котельной установке кочегаром), стал собираться на охоту. Проверив патронташ, он уложил его в рюкзак, туда же положил небольшую стопку из прошлогодних номеров газеты «Челекенский рабочий», бутерброд с колбасой, баклажку с зелёным чаем и маскировочный халат, в карман которого уложил перочинный нож, остро заточенный, и моток шпагата от текстропных ремней со станков качалок. Фуфайку, которая была нужна в качестве подстилки в засидке, он решил одеть на себя, так как утро было холодным, а ехать нужно было на велосипеде с моторчиком. Накинул на плечи рюкзак и взяв в руки чехол с ружьём, он спустился в сарайчик, стоявший за домом, выкатил велосипед, заправленный ещё с вечера бензином, закрыл сарайчик, надел за спину рюкзак, перекинул через плечо чехол с ружьём и покатил велосипед по заасфальтированной отмостки вокруг дома. Откатив велосипед на приличное расстояние, чтобы не будить жильцов двухэтажного дома, и только захотев завести его с «толкача», Рашид вспомнил о том, что забыл взять сапёрную лопату, для копки углубления под засидку. Пришлось снова возвращаться, открывать гараж-сарайчик, снимать и развязывать рюкзак и укладывать в него лопатку.
К берегу моря Рашид подъехал, когда уже стало едва светлеть. Проехав больше пяти километров от города, он откатил велосипед в дюны и замаскировал его в кустах. Выбрав сухое место на берегу, в пятнадцати метрах от кромки воды, выкопал небольшое углубление и обставил бруствер ветками и высохшими прошлогодними однолетними кустиками, Дно засидки, он тоже выложил ветками и кустиками, а сверху уложил фуфайку. На берегу моря, напротив засидки, в двух метрах от линии прибоя, Рашид повтыкал ветки, на каждую из которых закрепил примятые листы газет, таким образом, чтобы они, по форме напоминали птиц, как бы имитируя отдыхающих на берегу чаек, рассчитывая на любопытство пролетающих над морем перелётных птиц с юга.
Закончив приготовления с маскировкой, Рашид надел на себя маскировочный плащ, сел в засидку в позе «алмаз», слегка пригнувшись, предварительно расчехлив ружьё зарядил его, разложил на бруствере патронташ, перочинный нож, маток шпагата, и стал выжидать дичь. Погода благоприятствовала охоте; с моря дул лёгкий бриз, не поднимая высокую волну, который помог бы пригнать к берегу убитую дичь. Ждать пришлось не долго, через пятнадцать минут к берегу подплыла гагара (хохлатая чернеть), которая была убита наповал первым выстрелом. Как только дичь прибило к берегу, Рашид извлёк добычу, и сразу же складным перочинным ножом перерезал гагаре горло, как его учил этому дедушка, объясняя это тем, что вытекшая из вены кровь будет свидетельствовать о том, что дичь была подстрелена и умерла от полученных ранений, и не будет считаться мертвечиной.
Усадив добытую гагару чуть в стороне от муляжей из газет и зафиксировав её голову на воткнутой в песок веточке, Рашид снова притаился в засидке. Когда подлетела первая стая черноголовых чаек с красным клювом (чегравы) и одна из которых была убита, он, проделав с ней тот же обряд с обрезанием горла, привязал к ноге птицы шпагат и взял чайку к себе в засидку. Последующие стаи чаек, Рашид уже заманивал, притаившись в засидке, подкидывая убитую, как можно выше в воздух в сторону берега, и подтягивая дичь за шпагат к засидке, вновь её подкидывал вверх, имитирую ловлю рыбы убитой чайкой. К часам десяти утра, трофеи Рашида пополнились ещё тремя черноголовыми чайками, двумя крупными мартынами (чайка хохотунья) и красноголовым нырком.
Рашид уже собрался ехать домой, как вдруг увидел пролетающего далеко от берега одинокого мартына. Он снова стал заманивать дичь, подкидывая ранее убитую чайку, и подтягивая дичь за шпагат, вновь подбрасывал ей вверх. Мартын изменил траекторию полёта и стал приближаться к берегу. Подлетев к засидке на бреющем полёте, на расстояние выстрела, мартын, поняв, что это муляжи, резко притормозил, и в тот момент, когда он развернулся в сторону моря, Рашид на вскидку выстрелил в птицу. Птица плавно спланировала в воду, приземлившись в сорока метрах от берега. Рашид выскочив из засидки, подбежал к кромке воды и прицелившись хотел добить птицу вторым выстрелом, но патрон дал осечку. Попытка повторно выстрелить из этого патрона, вновь взведя курок, не увенчалась успехом. Пока он перезаряжал ружье, вернувшись за патронташем, мартын отплыл от берега на значительное расстояние. Вернувшись к засидке, Рашид быстро разделся догола, сложил вещи в засидку, побежал к берегу и не останавливаясь, с разгона, пробежав в воде метров пятнадцать, как он всегда это делал, когда вода была холодной, нырнул в воду и ринулся за мартыном.
Море было спокойным, ветер стих, стоял полный штиль. Увлёкшись погоней, – мартын перелетал по пятьдесят метров, как бы заманивая его подальше от берега, – Рашид потерял ощущение времени и пространства. Они настолько далеко заплыли в море, что, когда Рашид наконец схватил уставшего мартына – ужаснулся от того, что берега нигде не было видно. День был пасмурным, солнце было в зените, пряталось за тучи, и трудно было определить, где юг, а где север. Обстоятельства осложнялись тем, что на одном из горизонтов показались чёрные тучи, предвещающие сильный шторм, который неожиданно, но стремительно приближался, как это часто бывает в дни весеннего равноденствия, и от которого уже не раз гибли рыбаки, вышедшие в эти дни в море.
И тут Рашид вспомнил о том, что чайки перед надвигающимся штормом спешат к материку, чтобы переждать на берегу разыгравшуюся бурю. Подождав некоторое время, чтобы дать чайке успокоиться и отдохнуть от погони, погладив мартына по головке, Рашид подкинул его как можно выше в воздух и поплыл в ту сторону, куда полетела птица, периодически поглядывая на первые всполохи молний. Прошло чуть больше часа, когда Рашид наконец увидел берег, а затем засидку, в которой оставил свою одежду. Когда Рашид выходил на сушу, волны у берега доходили до двух метров высотой. Он настолько обессилел, что тошнота подкатила к горлу и началась рвота... Быстро растерев мокрое тело наружной стороной фуфайки и разогревшись, он оделся в сухое бельё, лёг в засидку, свернулся калачиком, накрылся плащом и провалился в глубокий сон.
Рассказывая об этом случае с мартыном, Рашид почему-то снова вспомнил сон, который недавно увидел под Байкитом, со сном, увиденным на Южной косе. Тогда, только проснувшись на берегу моря, находясь на границе между сном и реальностью, он подумал, что все это какая-то чушь и такого не может быть, и постарался поскорее забыть последние кадры кошмара. Он непроизвольно стал сравнивать тот давно забытый сон со сном-видением на сороковой день после смерти Муслимы. В этот момент Бибигуль, видя, что Рашид о чём-то задумался, произнесла сакраментальную фразу: «Говорят, что чайки – это души умерших моряков. Наверное, это была душа твоего папы, утонувшего в море после взрыва на буровой платформе».
Погостив десять дней на Челекене, счастливая пара вернулась в Красноводск. Закончив с предварительным оформлением документов по квартире Муслимы, – по завещанию Рашид становился единственным наследником её имущества, – он решил возвращаться в Россию через Баку паромом, а дальше поездом до Минеральных Вод. Уже купив билеты, он подумал о том, что же будет дальше в их отношениях с Бибигуль. Ей нужно продолжить учёбу в Ашхабадском университете нефти и газа, в сентябре она пойдёт на второй курс. Рашиду стало грустно от этих дум.
Прочитав его мысли, Бибигуль, решила отвлечь Рашида, сказав ему, что он ей приглянулся ещё пять лет назад на свадьбе Ораза, когда Рашид проиграл схватку сопернику в борьбе «гореш» за третий приз. Призом был красный платок, который расшивала сама Бибигуль и передала его своему деду, который был судьёй на турнире, устроенном в честь свадьбы Ораза.
«Ты помнишь, этот случай, – спросила она его, и добавила, – я так хотела, чтобы ты победил, а пришлось поздравлять другого».
Рашид стал вспоминать свадьбу Ораза, с которым они вмести заканчивали среднюю школу. В тот год, Рашид приехал в отпуск на Челекен, и друг пригласил его на свой «той», как важного гостя. Национальная туркменская борьба «гореш» на поясах, часто являлась одним из неотъемлемых атрибутов национальных праздников, в том числе и свадеб, и Рашид, как и многие другие азартные болельщики, старался поддержать «своего» богатыря. Первым ценным призом был туркменский крупный баран, вторым – электрический самовар, а третьим – красный платок.
Для Рашида было полной неожиданностью, когда перед третьей схваткой, судья, расхаживая по «рингу» кругами перед болельщиками и показывая приз – красный платок, первый пояс передал одному из крепких парней, а потом подойдя к нему, вручил второй пояс. Отказываться было нельзя, и Рашид стал лихорадочно вспоминать приёмы вольной борьбы, которым его обучал сокурсник Ахмад, когда Рашид, после тренировки по альпинизму, заходил в секцию борцов, чтобы «покачаться» со штангой и гирями, и легко, до десяти раз, брал штангу в семьдесят килограмм на грудь и жал её.
Особенность борьбы «гореш» на поясах, заключалась в том, что можно было производить приёмы с захватом только за обвязанный пояс, но допускалось делать захваты спортивной одежды выше пояса. Разрешалось делать броски через ноги. Борцу было необходимо заставить соперника коснуться ковра любой частью тела, кроме ступней ног...
Пока судья помогал соперникам правильно завязывать пояса, Рашид, как на соревнованиях по гимнастике перед очередным снарядом, стал проигрывать возможные комбинации бросков. «Вертушка» не подходила, он мог первым коснуться песка коленкой, «мельница» – тоже касание коленкой первым. Лучшим подходил «бросок через бедро».
Соперник был крепким и весил одинакова, как и Рашид, в пределах семидесяти пяти килограммом. Схватка немного затянулась, Рашид пытался произвести приём через левое или правое бедро, но соперник стойко и умело защищался. Тогда он принял решение поймать соперника на контрприёме, так как тот не один раз пытался притянуть Рашида к себе, приподнять и оторвать от земли. Однако у соперника это не получалось, видно маловато было сил, да и Рашид сопротивлялся. В одну из таких попыток соперника, Рашид стал его толкать назад к болельщикам, и когда почувствовал, что тот сопротивляется всей своей мощью, резко дёрнул его на себя, сделал шаг навстречу и машинально провёл «бросок с прогибом». Однако судья присудил победу сопернику, посчитав, что Рашид первым коснулся земли рукой, оказавшейся за спиной противника...
Понимая, что Рашид вновь задумался, Бибигуль как бы в шутку произнесла: «Знать бы свою судьбу, что ждёт тебя впереди?». На это Рашид тоже как бы в шутку ей предложил: «А хочешь спросить об этом своего ангела-хранителя, ведь он наверняка знает, что тебя ждёт в ближайшем будущем». Почти не раздумывая, Бибигуль согласилась, и Рашид повторил с ней те же манипуляции, что проводил с девочкой-пианисткой в Байките. Тот же старт на сказочной поляне, приснившейся во сне на разведочной буровой, с единственной разницей в том, чтобы девушка подробно запомнила: как выглядит комната, какая в ней мебель, есть ли там окна и двери. Каково же было удивление Рашида, когда Бибигуль после «возвращения», произнесла: «Мы с тобой поженимся на Новый год!». Когда, он стал расспрашивать, как происходила встреча с ангелом-хранителем, Бибигуль начала подробный рассказ...
Открыв дверь, она вошла в комнату, озаренную светом из окна на противоположной стене (шторы были раздвинуты). У окна были расположены стол и стул со спинкой. Слева от входной двери стоял небольшой диван, или, возможно, мягкое кресло. В ближнем правом углу комнаты была еще одна дверь, но она была закрыта. Войдя, Бибигуль поздоровалась и спросила, здесь ли живёт её ангел-хранитель. В её голове прозвучало слово «Да!», но голоса она не слышала. На вопрос: может ли он ей помочь узнать, выйдет ли она замуж и за кого, – снова странным образом прозвучала слово «Да!» В этот же миг правая стена комнаты, между окном и второй дверью, засветилась сначала голубым светом, а потом вспыхнула, как экран телевизора, и на нем появилась огромная цветная фотография или кадр из фильма. В центре она в красном платье рядом с Рашидом, вокруг много родных и друзей, все стоят на лестнице перед дворцом бракосочетания, а наверху здания натянут плакат: «С Новым 1999 годом!»
Молодые влюблённые, потрясённые необычным контактом, решили пока никому не рассказывать об увиденном...
13.08. 2019г.
(окончание здесь: «00. Пролог. Окончание» : http://www.stihi.ru/2019/10/30/1974
Полный текст «Пролога» и продолжение поэмы в формате А5, 164 стр., можно прочесть в новой книге автора: «Путешествие Рашида по астралу» / М.Н. Гайнуллин – Краснодар: Новация, 2020 – 164 с. ISBN 975-5-90722-45-8, вышедшей из печати.