ДЕТДОМ Венок сонетов
4
«Тревожась обо мне годами,
отец окопы обживал
и подцерзурными листами
райкомы бомбардировал.
Но несмышлёныш я летами,
и был глубок и глух подвал,
где мне, тщеславясь, открывал
карманник воровские тайны.
Науке той я слабо внял
и кошелёк неловко снял:
меня легавый сдёрнул с пробы
и, озабочен сорванцом,
звонил, выискывая, кто бы
и матерью стал, и отцом».
5
«И матерью стал, и отцом
мир пацанвы осиротевшей,
как над покинутым птенцом
утешно надо мной шумевшей.
Мать мачехой и чебрецом
след зарастал мой неокрепший
и связывал всё меньше, меньше
меня с отеческим крыльцом.
Но ночью вздрагивал, бывало,
едва поправят одеяло,
сползающее с плеч моих…
несчастье общее, года ли
сближали нас родней родных,
о чём мы даже не гадали.
6
О чём мы даже не гадали,
вдруг обжигало нас, мальцов:
в солдате, отлитом в металле,
легко ли признавать отцов!
Алел цветок на пьедестале
и мир победно цвёл лицом,
а их ветра секли свинцом,
а их дороги все пылали.
И цели ждущая граната
в ладони Вечного Солдата
мешала сына приласкать…
а мы надеялись и ждали,
к нему защиту шли искать,
тоска подступится, беда ли».
Евгений Ерхов
(«Москва», 1989, № 1)