Ну, вот и всё. Закрыли крышку,
И два гвоздя рвут красный шёлк,
Толпа зевак, орёт отдышкой,
Ох, как же рано он ушёл.
Он не любил играть на белых,
По чёрным «клавишам» лупил,
И было мало таких смелых,
Он миру был необходим.
На правду не смотрел сквозь призму,
Но спектра цвет он различал,
Теперь лишь дифирамб на тризну,
На фото лента, скорбный зал.
Его спускали на полати,
В могилу кто – то бросит медь,
В каком же маленьком квадрате,
Былая «глыба» будет тлеть.
Прошёл он точку не возврата,
Звездой была его судьба,
И надпись на плите из злата:
"Лежал бы ты. Читал бы я".