Паруса рвались, флаги чернели,
Матросы пьянели от горького рома.
Словно при плавке щёки горели
При взрывах беспощадного грома.
Команду качало то вправо, то влево.
По палубе катились чугунные пушки
На носу утонула деревянная дева,
Оставив на виду цветок на макушке.
За борт падали снаряды и мачты,
Голландский галеон шёл ко дну.
И с каждой новой раскачкой
Больше людей отходило ко сну.
Лишь капитан в штурвал вцепился,
Держа его руками из всех сил.
Он был последним, кто не спился,
Но с корабля слетел без сил.
И вот корабль пуст совсем остался
В морях, напоминающих мне глянец.
И морякам частенько попадался
Тот самый Летучий Голландец.