Тяжёлые атлеты входят в зал,
Блины и грифы лязгают до визга,
От всей души они готовы тискать,
В фарш обращая, пальцы. Жмут металл,
Что русла рек по ним струятся вены,
Шаги землетрясеньями идут,
Весь пьедестал, куда слоны бредут,
В продавленных сияющих ступенях,
А Фред Астер лет сто тому назад
Как бабочка вспорхнул в пыльце нарядов
И тот полёт забудется навряд ли –
В шелках из света – редкий шелкопряд.
Иль к ядрам притяжения Земли
Не все на век прикованы цепями?
Иль сами мы, любуясь небесами,
Даём согласие, чтоб нас они несли?!
Ведь вопреки всему он зависал,
Чтоб зрители успели наглядеться,
В лучистых кадрах в волшебство одеться
Он мог, став танцем – и летал, летал!
Лучилась пыль что бабочки пыльца,
Но выключали свет – всё рассыпалось –
Сияние всех прочих забывалось,
А он остался в памяти мерцать.