Я иду заповедной тропою,
Меж деревьями вижу просвет,
И трава шелестит под стопою,
Суеты и тревожности нет.
Я берёзы коснулась рукою:
«Отчего», – я спросила. – «Скажи,
Всё в таком утомлённом покое?
Настоящий мне лес покажи!»
И вздохнула берёзка: «Родная,
Это маска для вас, для людей.
Мы наяды, мы дети Даная,
Мы потомки Зевеса детей.
Нас не видят обычные люди –
Не дано им богов увидать.
Эти злые, жестокие судьи
Нас прикажут тогда убивать.
Мы видны музыкантам, поэтам,
Живописцам, актёрам, певцам –
Всем служителям лиры и света,
Всем мечтателям, счастья ловцам».
Вдруг из дерева женщина вышла
Неземной обнажённой красы,
Ослепительно, плавно, неслышно,
Развевая по ветру власы.
Я стою, от волненья немея:
Предо мной Афродита сама!
Но коснуться её я не смею.
И тогда говорит мне она:
«Успокойся, родная, послушай», –
Льётся речь её, словно ручей. –
«Мы должны заменить твою душу,
Только юности ждали твоей».
Что-то ярко и трепетно тихо
Вдруг вошло в мою жаркую грудь.
«Что ты видишь, родимая?» «Вихри,
Вижу солнцем проложенный путь!»
13.06.19