Хазарский Каган считает шаги на иврите
Туда далеко-далеко, там где солнце в зените.
И то, что рождается в помысле этом,
Отмеченно словом, пронизанным светом.
Хазарский Каган провожает последнее лето.
И мы вспоминаем о том, что ушло без возврата.
Под шкурой быка, догарающей в блеске заката.
И точно уж больше не повторится
В глазах его святятся по единице
Хазарский Каган собирается снова проститься.
На степи донские ложится прохладная осень.
Ковыль до него погребальную песню доносит.
Но там впереди за незримым пределом
Все та же одежда лишь с меньшим размером.
Хазарский Каган никогда не менял эту веру.
И я как и прежде сжимаю в своей его руку.
Не руку кого-то среди его предков и внуков.
А руку того, с кем была я и быть мне.
Читаю Кагану последний псалом на иврите.