Ночью, под Рождество,
Нечто случилось странное...
Видели существо,
Беса ли окаянного.
Там, за рекой, у пристани,
Стало едва темнее,
Некто завыл неистово,
Воем истошным зверя.
Слухи витают разные:
Зверь тот рогат,с копытами,
С мордой обезображенной,
Тело в шерсти, немытое.
Полу-нечеловеческий,
Точно Сатир уродливый...
Может он древне-греческий,
Или иной породы ли...!?
Люди сплотились думами,
Перепугавшись до смерти,
Плен чужаку задумали,
Выбить - откуда посланный?!
Вся деревенька тихая
Случаем растревожена,
Кто-то шепнул, хихикая:
-Нечисть, гляди, непрошена.
-Это же апокалипсис..!
-Страшно во тьме привидится!
(Всюду крестились, каялись)
«Господи Боже, смилуйся!»
Вверх по деревне, искрами,
Слух разносился пламенный:
«Там, за рекой, у пристани,
Чёрт блуждал неприкаянный»
Вдруг из кустов почудилось
Глаз,или два, горящие...
Вскрикнули люди: «Чудище!
Адово, Настоящее!»
В палки вцепившись, замерли,
В ружьях курки взведенные...
А из кустов, с фонариком,
Вылезло тело сонное;
Спрашивает: «Хде валенки?
Шо собралися в неглиже?
Выставил на завалинку,
К вечеру хто-то спёр уже..»
Дед Серафим Игнатьевич,
Впавший давно в безумие,
Выпал к народу кладезем,
Кладезь благоразумия:
«Шо в Рождество морозитесь,
Пыжа глазёнки маленьки?
Али в ночи тревожитесь,
Хто мои свистнул валенки?!»
Все расходились тИхонько,
Хмурясь понуро худостью,
Чёрта страшней с копытами-
Порча людская- глупостью.