По городу брела совсем продрогшая,
Не замечаема никем, насквозь промокшая,
Её пинали все спешащие прохожие,
Мешала Человечность им тревожная.
Всё под ногами путалась нечаянно,
Пыталась обратить внимание отчаянно
На то, что в некоторых окнах гаснет свет,
Что у кого-то нет ни крошки на обед.
А кто-то смысл не видит дальше жить,
Ведь нестерпимо одиночество болит...
Что дети в мире есть, не знавшие тепла,
Надежда на любовь сгорела в них до тла.
Брела по улицам среди неоновых витрин,
Ей вслед кричали "Не мешай, посторонись!
Забыла ты про главный жизненный закон:
Сильнейший выживает, мир теперь таков."
"Неужто смысла нет во мне? Я не нужна?"
И по щеке её скатилась горькая слеза...
Неужто люди стали просто стаею волков?
Ведь даже среди них живёт наивная любовь.
Неужто места нет для милосердия, тепла?
Неужто признак слабости людская доброта?
Вдруг обратился к ней мальчишка лет семи,
"Пойдем со мной, я точно знаю, ты - не миф.
Пойдем, продрогла ты совсем, как я тогда,
Когда живого чуть меня в то утро женщина нашла.
Всё в этой мудрой жизни начинается с тебя,
Если б не ты тогда, то не было б сейчас меня..."