И снова общая стезя:
Сегодня ты, а завтра я!
Мы трепим про политику.
Остались виски и коньяк,
Вино
давно
Всё выпито.
И снова третье ноября,
А у тебя
Ещё второе.
Атлантов чёртов океан
Нас разделяет, но не смоет
Ни нашей памяти, ни чувства.
В мечтаниях свой Крест
Предчувствий.
Есть чувственность в забытом слове.
У шахмат скверная игра,
Хоть партия ведёт к ничьей,
Но обвиняется в расизме.
Ход первый белым? А зачем?
Ведь темп для шахмат равен жизни.
И чёрным хуже.
Их оружие:
Терпение, расчёт полей,
Коней, съедобность к ужину.
Шах не любил две вещи:
Расизм и негров.
Конфликты шахматные резче
И изощрённее порой.
Не называй её игрой,
Переключись лучше на женщин.
У друга день, не юбилей,
Но поздравленья ради,
Я говорю ему о'кей!
Как белый белому. Корабль
Наш отплывает, паруса
Уже в предчуствии, надуты.
Не знаю, ветром ли попутным,
Несёт на рифы, не пристать.
Гроза, и молнии-салюты
Нам освещают путь, манят,
А мы с тобою не обуты,
Как в сказке - трое поросят.
Кто третий? Ну, хотябы Пупкин,
Какая разница, он пьян,
И мы пьяны уже под утро.
У шахмат есть один изъян:
Их трезвость, мыслей и поступков.
В углу, состаренный рояль,
Он полон чёрно-белых клавиш.
Неужто третий наш товарищ?
Нет, третий в шахматах - судья.
Он время на часах, шаманит,
И пешка не прошла в ферзя,
Или в ферзи,
Скажи, как правильно?
Но эту пешку брать нельзя -
Ты знал: она отравлена!
Слоны сошлись в союз с конями,
Кровосмесились кобылицы.
Ох, не родили б Горбунка.
А чёрным, ты б хотел родиться?
Тогда прощаюсь, друг, пока.
Не забывай, у нас традиция:
Первое воскресенье апреля -
День весны, "Матч Жизни" в Гидропарке.
Кто с печи не слезает - Емеля,
Кто стихи прочитает - Петрарка.
Не так далёко до весны,
И до зимы не близко.
Мы скорпионы - не весы,
Не в чёрно-белом пианисты,
Мы только в чёрном.
И у нас бесы,
И хвост, и жала утонченность,
Для самоедства на разрыв.
Хвост поднят высоко,
Как герб, как флага полотно.
Так было, есть и будем Мы!
Черны снаружи - повезло.
Внутри - белей зимы.