В античном замке по-над Анкарою,
(Где местные пасут овец-коров)
Есть стенка из без надписей надгробий
И барельефных статуй без голов.
Я сочинил наместника, который
Себя в живые боги произвёл,
Чтоб вечно возвышаться над Ангорой,
А стал another brick-ом in the wall.
Их всех туда упрятал, представлял я,
Какой-нибудь, поди, юстиниан.
Практично: славный праздник православья
Пусть не поганит всякий истукан.
А, может, через лет ещё немножко
Их в стену вмял явуз-селим-мехмет,
Сперва поотшибав собакам бошки,
А к церкви присобачив минарет.
И был каллиграфическою вязью
Воспет; но вязь похерил Ататюрк.
Теперь на вязь к Сабанджи любоваться
Спешит китаец. А султан тю-тю.
Я гладил обезличенные камни:
А стенка-то, наверное, не врёт!
Всё то, что тут усердно высекаем, не
Пригодится так, как полагаем мы,
А, может быть, совсем наоборот!
И думал: так, увы, бывает с теми,
Что рыскать вечной славы норовят.
Открутят кумпол,
Счистят буквы,
Вставят в стены...
А что? Отнюдь не худший вариант.
* - В музее Сабанджи в Стамбуле - лучшая коллекция османской каллиграфии.