Оно забивает меня, набрасываясь волнами, они редкие, в последнее время их становится меньше, но чем реже они бьются о меня, тем они сильнее, выше, ослепительнее.
Я не знаю, смогу ли ещё рассекать эти волны, волны беспокойства, самобичевания порождаемые моей больной головой, по лабиринтам которой катается клубок мыслей, сплетённых из сотен ядовитых змей. Каждая волна, словно вспышка яркого света, ослеплённый которой, я начинаю видеть страшные картинки, которые сам рисую себе, что выливаю в стихи, в музыку, быть может, ища какого-то повода выговориться.
Я не могу не убиваться, сколько себя помню, оно жило во мне, та самая тоска, без начала и конца, о которой пели братья под музыку. Это семя закопано в каждом из нас, оно почти мёртвое, без надежды на плод. Но некие события дают ему шанс ожить, стать чем-то в этим мире, стать тем, что его разбудит. Я и сам, я и сам поливал эту косточку, закопанную в моей груди, попавшую туда с моим самым первым вздохом, после того, как меня достали из моей матери, пребывавшей в бессознательном состоянии.
Но произошло что-то, потом ты стала ухаживать за косточкой, настолько злобно и бессердечно, надменно, что она стала расти во мне, доставляя самые неприятные чувства, чувства, жить бок о бок с которыми, было более не возможно, чувства убивающие медленно, но верно.
Следующая волна выше предыдущей, такая закономерность. Моя грудь разрывается в клочья, ломается в щепки, расщепляется на атомы, доставляя неподдельные чувства, которыми ты исполнила меня, оставив наполовину опустошённым, я будто бы пазл, в котором не хватает частиц.
Убить убила, закопай меня?