Триедино силен
бог,
а по прутикам он
слаб.
Тот кто это понять смог, раздвигает руками хлябь.
Понимая, что есть
край,
у кого бы спросить
мне б,
где намаливать свой рай на одном из их VIP-неб?
Столько хлама в душе
- склад.
Я то думал, она
- храм,
как такие, где дух чтят, только истины там грамм.
Всех карает с небес
гром,
только это плохой
грим,
потому что, живя, как гном, великаном не стать большим.
Приносящих тебе
дар,
нами можно гатить
гать,
трепетать от твоих кар и знамений твоих ждать.
Я пытаюсь считать
их
с этих алых как мак
уст;
горизонт перемен тих и горшочек любви пуст.
И не делит собой
карт
не проложенный мной
курс.
Наблюдая чужой старт, я дрожу как последний трус.
Говорящий со мной
скуп,
намекает, что всё
- блажь,
уберу мол твою тоску, если лишнее всё отдашь.
Это словно в ребро
нож
- я не кладезь чужих
нош,
и какой ты тогда бог, раз лишаешь меня крох.
Опечаткой одной
бог
превратится в простой
баг:
тот конечно к мольбам глух, и совсем никаких благ.
Потому что кадил
дух
запирает людской
дых:
выбирая из зол двух, снизойди до земных их.
Небеса отстают
тут,
завели бы себе
блог:
им бы сразу - кто есть туп, и на ком не считать блох.
Пред тобой не иму
страх,
но тебе ведь на то
пох:
наслоеньями наш прах от начала людских эпох.
И ничто для тебя ни новь,
Модератор моих снов,
и мечты для тебя
- явь,
почаще в чарты мои
ставь