Сегодня мы понимаем слово «личность» как синоним «лицо, субъект, индивидуум». Нам сложно представить, что полтора-два столетия назад у него было совсем другое значение. Например, А.С. Хомяков в 1839 году писал: «Ничего доброго, ничего благородного, ничего достойного уважения или подражания не было в России. Везде и всегда были безграмотность, неправосудие, разбой, крамолы, личности, угнетение, бедность, неустройство, непросвещение и разврат». Не правда ли, на наш современный взгляд слово «личности» стоит тут не на месте? Дело в том, что тогда «личностями» называли оскорбления, наносимые лицу; интриги, злословие и пр. В таком смысле говорили: «Он сказал мне личность». «Ах, боже мой, да это уже личности!..», – писал М. Н. Загоскин в книге «Москва и москвичи» (1842 – 1850).
Тогда-то и появилось в русской речи выражение «переходить на личности», означавшее: «начать оскорблять друг друга». Постепенно слово впитало в себя новое (современное) значение и некоторое время «сидело на двух стульях». До нас дошел каламбур И. С. Тургенева: «…Вместо того чтобы нам, романистам, пыжиться и во что бы то ни стало выдумывать «из себя» современных героев, – взять, знаете, просто, самым добросовестным образом биографию (а лучше, если найдется автобиография) какой-нибудь выдающейся современной личности и на этой канве уже выводить свое художественное здание. Конечно, при условии, что из этого не выйдет «личностей»!..». Возможность такого каламбура показывает, что какое-то время оставались активными оба значения слова «личность» – и старое, и новое.
Теперь же, когда мы говорим, что не надо переходить на личности, то имеем в виду, что не нужно приводить конкретные фамилии. Например, когда в коллективе обсуждается какой-либо инцидент, но называть его фактических виновников по этическим или другим соображениям не стоит. Или же когда во время спора его участники, исчерпав доступные аргументы, начинают выискивать недостатки непосредственно в своем оппоненте. Тут-то они и переходят на личности (в старом значении), но мы понимаем ситуацию, как перевод дискуссии из конструктивного русла в пустую перебранку. Переключившись на личности, они отходят от предмета спора, сосредотачиваясь на том, как больнее задеть чужое самолюбие.
Значение слова изменилось, а фразеологизм продолжает жить, только понимаем мы его уже несколько иначе.
Почти то же самое можно сказать и о слове «нелицеприятный». Большинство людей думают, что «нелицеприятный» – это либо просто «неприятный», либо «непристойный, не уместный упоминания в присутствии конкретного лица», или даже – «неприятный лицом, некрасивый». Однако первоначальный смысл слова совсем иной. В русский язык оно пришло из церковнославянского, где было составлено из двух основ: «лице» (личность) и «приятие» (восприятие). Таким образом, оно означало «не воспринимаемый личностью, лично невоспринимаемый», то есть «беспристрастный, непредвзятый, объективный». Родилось оно как калька с греческого «апросополептос». Вот и выходит, что «нелицеприятный разговор» – это разговор беспристрастный, справедливый, непредубежденный, а вовсе не «неприятный, с переходом на личности».