О ноябре, в его начале,
едва ли радостное скажешь:
воспоминания гнилые,
как завалящая листва.
Точней, её остаток в глине,
вокруг смурных пятиэтажек.
А память, хуже листьев даже, -
в анабиозе иль мертва.
А то вдруг вспомнится о мертвых
— о бывших близкими при жизни.
Однако, мне теперь неясно -
чьей жизни: их или моей?
Послать бы эту память к черту
и на бумажный чистый листик
плеснуть заветное - как классно
жилось до клятых ноябрей.